К турнику стали подходить компании других ребят и девчонок.
– Шарлиев меня зовут. Ты не сказал, сколько надо подтянуться.
– А просто так не можешь, слабо? – поддел его Макс, стоя недалеко.
Тем временем у турника собрался аншлаг посмотреть на перепалку между старшими и новичками.
– Ты не знаешь, о чем говоришь. Сила ничего не решает! – попыталась защитить Шарлиева одна из девочек, но тут же встретила насмешки в свою сторону.
– У! Смотрите, как сальцо-то засияло. Пирожки аж видны! – закричали подростки, указывая на двоих, и большинство присутствовавших засмеялось.
– Давай уйдем, Шарли, – предложил ему Джон.
Он смотрел с жуткими глазами на друга.
– Помнишь, я про папу рассказывал? – шепнул тот другу.
– Ну да.
– А помнишь, что я тебе сказал перед дискотекой? – только договорил Шарлиев и мигом оказался на перекладине, сделав выход на две.
– Никогда не сдаваться… – тихо проговорил, удивившись, Джон.
Тут все до единого затихли. Было слышно, как поют птицы и журчит течение реки. От такой резкой тишины Марина Геннадьевна встала с лежака и подошла к перекладине, на которой Шарлиев отжимался уже седьмой раз, словно прирожденный гимнаст, а затем с легкостью сделал офицерский выход.
– Батюшки, Тимур! Это кто тебя так научил? – спросила она.
Шарлиев спрыгнул, отряхнув руки, и, как профессиональный актер, сказал: «Можно расходиться», – с суровым выражением лица. Кто-то даже захлопал: шоу было завершено. Джон восхищался увиденным. Он впервые обрел такого друга. Каждый день, проведенный с Тимуром, приносил ему все больше уверенности в себе. Первые дни летели быстро, и ребята уже начали общаться с новыми знакомыми из разных компаний и примерно понимали, кто есть кто. В один из дней к ним подошел Макс.
– Эй, Шарли, – обратился тот, – нужно поговорить.
– Меня только Джон так называет, – с ходу осадил его Тимур.
– Ладно, не суть, пойдем отойдем, – они отошли от столовой, откуда тогда выходили с обеда.
– Дело вот в чем, пара девчонок хотят встретиться с вами. Наедине. Ну ты понимаешь зачем, – хитро проговорил тот, подмигивая.
– Я тебя видел раньше, но, может, ты представишься мне еще раз? Как тебя зовут-то вообще? – спросил Шарлиев. – И с чего мы должны тебе верить?
– Я Макс Дроган. Слушай, зачем мне врать, а? Вы же славные ребята. Я это сразу понял, – объяснял тот.