Но злобой жизнь вокруг не портил.
Хорош упёртый атеист,
Он с пылом, с жаром убеждает.
Когда он речи говорит,
Лицо от радости пылает.
Что за огонь там? Вера в чём?
Где бытия смысл и истоки?
И если прав он, из чего
Мы извлекали бы уроки?
Примеры где? Где идеал?
К чему бы стоило стремиться?
Ведь если идеал – сосед,
Как он, ведь можно и напиться?
Кто верит – больше скромен, тих,
Не на земле его победы,
Он верит в то, во что уже
Когда-то верили и деды.
К Нему иди, всё от Него!
И вроде басне тут не место…
Но смысл в том: в душе пустой
Что будет править – неизвестно.
Огромный крейсер, три трубы
И десять пушек, вышел в море.
И там, куда он поплывёт,
Конечно, будут смерть и горе.
Железным бортом, на парах
Он белый парус обгоняет,
И что у каждого в пути,
Из них никто ещё не знает.
Вот крейсер – бравый капитан,
Не напугать его боями.
И парус вывел мореман,
Не удивить его штормами.
Близка развязка – крейсер в бой!
Ему торпеды, бомбы, мины!
А парус ветер штормовой порвал
И на скалу закинул.
Получит каждый – ищет что,
И в глубине души мечтает,
Поосторожней будь в мечтах!
А вдруг исполнится, кто знает!
Узнаешь всё ты по пути,
Узнаешь счастье или горе.
Суть басни в том: получишь ты
Всё то, зачем ты вышел в море!
Судачат тетки – всё не то!
Не то, что раньше, при Горохе,
Не то, что встарь, и мужичьё —
Не мужики, а пьют и плохи.
А цены были меньше встарь,
Не то, что нынешние цены!
А молодежь – их не ударь,
Не знают больше розгам цену!
А грязь вокруг, а было что?
Нигде ни сора, ни пылинки!
Машины, поезда везде!
А раньше можно на кобылке.
Нет, всё не то, и хлеб не тот,
Не тот кефир, не та сметана.
И в девках спали допоздна,
Теперь вставать нам надо рано!
Вокруг бегут, не то, что встарь —
Ходили медленно и чинно.
И не смеялись, как сейчас
Смеются просто беспричинно!
Всё обсудили – плохо всё!
Кончаю басню, тётки к дому.
Дом пуст, кругом лишь вороньё.
Жить не умеют по-другому!
Решили звери, что язык
Найти бы общий, помириться,
Чтобы понятно было всем,
И чтоб друг другом не давиться.
Баран сказал: «Пусть будет «беее»!
Оно приятней и милее».
Лягушка возражала: «Неее,
Когда я квакаю – я млею».
И звери – кто рычать, свистеть,
Реветь и гавкать предлагают.
И нет – послушать захотеть!
Но все друг друга прерывают.
До ночи спорили толпой,
Не получилось помириться.
А басня кончилась едой,
Кто мог, тот стал другим давиться.