А это забавно – к себе присмотреться. Стихи - страница 2
Шрифт
Интервал
Приятно что очень похожий на мой.
Обидно прощаться. Чтоб не было слёз,
свою Хризантему к теплу перенёс,
туда, где кровать, – не навек, до весны.
Да, что там скрывать, с нею сладкие сны.
I. Забавно
Малевич
Чёрный фон.
Белеет с края
тонкий контур, чист,
как свет.
Ночь в квадрате разве бред,
если видится рассвет? —
Так черна земля сырая.
На квадрат не ставил даты, —
в черноте куда девать?
Будут разные квадраты
и другие малевать,
вроде как, не копиисты,
потому, что цвет иной.
Только цвет у них неистов,
словно вышел из пивной.
Окно детства
Детства окно выходило в сад
и преспокойно по саду бродило,
слушало тени, о чём говорят,
что напевают крыши стропила.
Я был так мал, что вполне понимал
свет отражений, и это немало,
да и оконце меня понимало,
видя, как мальчик по саду летал
странно, во сне. И душа вылетала…
Были полёты в сильном жару,
жутком ознобе, коклюша вроде,
мама боялась, что так и умру
тихо, как всё умирает в природе.
Но это было мне не суждено.
Всё-таки в сад выходило окно.
Забавно
Гулять в темноте нам бывает полезно:
вглядишься во тьму, и откроется бездна
неведомых страхов, как раньше, из детства…
Лишь стоит вглядеться,
лишь стоит вглядеться.
Когда же глаза попривыкнут для тьмы,
откроются звёзды,
откроемся мы.
А это – забавно, к себе присмотреться.
Лишь стоит вглядеться,
лишь стоит вглядеться.
Да, это забавно, однако – рисково
увидеть себя изнутри,
но другого.
Про судьбу
Мне многого судьба не досказала,
точнее, сам дослушивать не стал,
отбившись от цыганки трёх вокзалов,
чтобы попасть на нужный мне вокзал,
где, как и прежде, плакали и пели,
протяжным звуком выделяя «о»,
и поезда суставами скрипели,
и заглушали первые капели,
и о судьбе не знали ничего.
Бред
Вроде жив. Лежу в палате.
Вижу девушку в халате
белоснежном.
Пот со лба.
И, как маятник, судьба.
Слышу, ей глаголет врач:
«Успокойся, не маячь, – он, пока у нас лежит,
от судьбы не убежит…».
Вроде выжил. Вижу свет.
Встать пытаюсь на дыбы.
Засмеяться – силы нет
у сиделки. У судьбы.
Поэзия
Поэзия, как реченька темна,
в любой строке таится глубина,
поймёшь не сразу омут где, где заводь.
Не каждый, подойдя, решится плавать,
тем более нырять. Она странна —
пленительной поэзии страна.
Совсем иное – речь на быстрине,
где можно вброд, а можно на коне,
причём не на Пегасе, а бескрылом,
там мелководье ничего ни скрыло.
Но тайны нет, поэзии нет тайны,