Оказывается, у Гвен был парень. Обычный человек, не сверх, но из
очень влиятельной и богатой семьи. Что-то вроде местной
аристократии — эти ребята вели род от первопоселенцев, прибывших на
новый континент на Мейнфлауре.
Причем, не просто дружок — они были помолвлены. А это очень
серьезная заявка в здешнем обществе. Некоторые семьи такие события
празднуют чуть ли не громче, чем саму свадьбу — такой яркий
протокол о намерениях. И расторжение помолвки, как правило,
заканчивается шумным скандалом. Особенно, в таких родах, как у
бывшего Гвен.
Но он очень круто накосячил. Изменил или что-то в этом роде —
девушка отказалась об этом говорить. Упомянула лишь то, что он даже
не посчитал свой залет, как что-то серьезное. А вот Гвен — очень
даже.
— Я разорвала помолвку. — под конец Голубка говорила вполне
спокойно и ровно, словно рассказывала не свою историю, а подружки.
— Вместе с ней посыпались и рекламные контракты, просел рейтинг, но
мне было плевать. Этого мудака я видеть больше не хотела.
А он ее преследовал. Бывает такое у избалованных деток богатых
родителей — обостренное и совершенно не оправданное ощущение
собственности. Причем, не важно, вещей это касается или людей. Мое
— и все тут. А свое они никому отдавать не желали.
Да и обидно ему было, видимо. Несколько месяцев Курт — так звали
парня — натурально преследовал девчонку. Ездил по ней по разным шоу
и турне, которые организовывала "Мета" для своих фаворитов. Селился
в отелях рядом, чуть ли не в смежных номерах — отцовские деньги
позволяли решать любые подобные проблемы. Странный способ
восстановить отношения, но что я знаю о жизни богатых и знаменитых?
Никогда ведь не относился ни к тем, ни к другим.
— А здесь забронировать номер не смог. Весь отель забронирован
под участников шоу, тут даже возможности его родителей бессильны.
Но он все равно нашел выход. Нанял нескольких суперов из
участников, тех, которые за деньги что угодно готовы сделать. Он
просто заваливают меня его записками, включают музыку, которая была
нашей, шлют фотографии.
Гвен на вид было лет восемнадцать-девятнадцать. И, судя по
всему, это был ее настоящий возраст, а не молодящие способности
мутировавшего организма. Так что, понять ее было можно — в юности
такие вещи действительно воспринимаешь необычайно остро. Тем более,
когда такое вытворяет человек, когда-то знавший тебя, как
облупленного.