Рэйв лежал, запрокинув одну руку за голову так, что его рубашка
слегка распахнулась, обнажая уголок притаившегося между ключиц
рисунка. Что же там изображено? С расстояния совершенно не
разглядеть. Я приблизилась, одновременно наклоняясь пониже, ещё
ниже… А если отодвинуть рубашку совсем чуть-чуть, вот так,
кончиками пальцев… Но едва я коснулась влажной ткани, как вдруг мою
руку жестко перехватили. Не успела я и ахнуть, как на запястье
больно сомкнулись чужие пальцы, и мужчина открыл глаза.
6.2
Сконцентрировав на мне свой ледяной, пробравший до самых костей
взгляд, Рэйв ни с того ни с сего слегка ослабил захват. Ослабил, но
не отпустил. Вместо этого мужчина вдруг дернул на себя, так что я
неловко подалась вперед, повалившись прямо к нему на грудь. Благо
успела выставить ладонь, в панике упершись ею в его треклятую метку
в отчаянной попытке если не освободиться, то хотя бы максимально
отстраниться. Но, разумеется, безуспешно. Хотя мне, возможно, и
удалось бы, да Рэйв вдруг вцепился свободной рукой в мой затылок,
чтобы совершенно недвусмысленно приблизить мое ошарашенное лицо к
своему…Что же делать?!
Тут-то до меня и дошел смысл широко известного выражения об
одной чрезмерно любопытной кошке…
*
Тень снежного зверя стремительно неслась по ночному лесу. Его
вёл всезнающий шаман. Он, а еще желанный аромат его ярковолосой
избранной. Незримой нитью струился тот вдоль диких троп и нехоженых
болот, указывая верный путь. Зверю, как невидимой безликой тени, не
были страшны ни расстояния, ни непроходимые леса с непролазными
оврагами, ни злобные ночные хищники. Он почти что летел над землей,
едва касаясь, чувствуя, что искомое уже где-то совсем рядом. И это
чувство заставляло лететь быстрей…
В момент, когда его призрачные лапы ступили на поверхность близ
одинокой корчмы всего в получасе езды от Дикого леса, он уже знал
наверняка: она где-то здесь. Её запах стал ярче, рассеявшись по
всему окружающему пространству, и невидимый зверь беспокойно
заметался, пока не нашел след. Тот вёл дальше, за корчму, к
деревянному сараю… Тень без усилий проникла сквозь плотно запертые
двери и замерла, приглядевшись. Там, в полумраке с густым запахом
скошенной травы и пыли, находились двое: она, с рассыпавшимися по
плечам алыми кудрями, и он, схвативший её в объятия, словно в
единоличную собственность.