Начальник охраны отдал честь и удалился. Мы снова остались вдвоём.
– Я надеюсь на тебя, мой лучший ученик. Тебе пора уходить. За меня не бойся – я отобьюсь. Надеюсь ещё увидеться с тобой при более благоприятных обстоятельствах. Марк выведет тебя тайным ходом. Сразу же уходите как можно дальше от города. В безопасном месте открой ларец и ознакомься с моими инструкциями. Ну, всё, пора. –
Он подошёл ко мне и крепко обнял, потом резко повернулся и покинул комнату, оставив меня в одиночестве. С улицы доносились крики толпы, видимо там выбирали делегатов. Я вздохнул, взял со стола ларец и пошёл в комнату, где меня дожидались мои спутники. Начиналась новая жизнь.
2.
Марк прекрасно знал систему подземных ходов, что с незапамятных времён существовала под древней столицей Империи. Кто их прорыл, для каких целей – не знал никто, но они очень многим помогали унести ноги во времена смут, или когда у вас проблемы с законом, или когда не вовремя вернувшийся муж, застаёт вас со своей женой, да мало ли этих или.
На поверхность мы выбрались уже в приличном отдалении от городских стен. Я с удовольствием вдохнул свежий лесной воздух, который после затхлости подземелий казался воздухом навеки потерянного рая. Хотелось дышать и дышать.
Лето кончалось и в этих широтах уже стало темнеть, поэтому мы оказались за городом уже в сумерках. Хорошо ещё, что небо ясное, а то бы пришлось идти в полной темноте.
Выход на поверхность находился в узкой скальной расселине, выбираться из которой пришлось чуть ли ни боком. Наконец все оказались на поверхности. По каменистой тропинке мы поднялись на невысокий холм, с которого открывался прекрасный вид на город.
На этот раз город, что раскинулся перед нами, вызывал не восхищение, а чувство глубокой тревоги. На фоне сумерек город выглядел зловеще за счёт полыхающих тут и там пожаров. Мне чётко привиделось, как по тёмному городу мечутся толпы обезумевших людей, охваченных самой страшной жаждой – жаждой убийства ближнего своего. То, что подсказывало мне воображение, подтверждалось периодически доносящимся до нас гулом многотысячной толпы людей да всё новыми пожарами, которые возникали то тут, то там.
Зрелище горящей столицы вызывало во мне чувство близкое к отчаянью, и особо беспокоила меня судьба моего друга и учителя Ляргуса. Я гнал от себя дурные предчувствия в отношении его, но они упорно возвращались. Взгляд мой, устав от вида горящего города, обратился на моих спутников и тут я впервые увидел настоящее лицо секретаря Ляргуса. Кажется, его зовут Марк, и я всегда видел только маску, которую он носил, я бы сказал с изяществом достойным мастера. Но сейчас маска слетела с него, и передо мной предстал совершенно незнакомый мне человек.