О дружбе с ней не могло быть и речи: Нину нанимали, чтобы она веселила хозяйку. Работа была опасная: “чехословацкого консула” и его “родственницу” в любой момент могли разоблачить и посадить в тюрьму, но зато и плата была щедрой.
“У меня нет другого выхода, – повторяла про себя Нина. – Сейчас главное – вставить ногу в дверь, а там будет видно”.
6.
Вернулся из конторы Тони Олман и слуги подали ужин. За столом было шумно и весело: Тамара учила сыновей делать катапульты из ложек и вязать морские узлы на салфетках. Тони, осипший после трехчасового выступления в суде, с аппетитом ел, больше всех смеялся и рассказывал о том, как полиция арестовала склад с контрафактными пластинками на двадцать тысяч долларов.
В Шанхае подделывали и копировали все, что рекламировалось в прессе, – от таблеток от кашля до тетрадей с нотами, и Олман вел дела компаний, которые пытались бороться с китайскими мошенниками. У него в штате состояло несколько сыщиков: они вынюхивали, на каких складах хранятся незаконно отпечатанные книги и пластинки, и после этого Олман добивался либо денежной компенсации, либо уничтожения товара. Но тем, кто занимался не копированием, а подделкой, спуску не давали, ибо преступники замахивались на святое – на репутацию фирмы.
– Как же вы отличаете контрафакт от подлинника? – спросила Нина.
– По этикеткам, – объяснил Тони. – Наборщики в местных типографиях не знают иностранных языков и часто ставят буквы вверх ногами или путают их местами. Еще один верный признак – в предложениях нет пробелов или знаков пунктуации. Когда мой сыщик находит подделку в магазине, он выдает себя за крупного оптовика и по цепочке выходит на изготовителя.
– А почему полицейские сами не ведут расследования?
Переглянувшись, Тони и Тамара рассмеялись.
– Любая чиновничья должность в Китае – это не место службы, а место кормления. Если полицейским не дать взятку, они палец о палец не ударят.
– А если изготовители контрафакта дадут взятку побольше?
– На этот случай у нас есть Дон Фернандо, – сказал Тони. – Он умеет решать подобные вопросы.
Нина усмехнулась: так вот почему Олман водил дружбу с портовым бандитом!
В течение всего вечера она приглядывалась к Тони. Он действительно боготворил жену: все его байки предназначались ей; он сам подливал ей апельсиновый сок и следил, чтобы ее не продуло на сквозняке. Первый раз в жизни Нина видела успешного, сильного и богатого мужчину, который предпочитал калеку всем остальным женщинам мира. Это было странно и восхитительно.