, который иногда считается основным в народной систематике (Rosch et al., 1976), соответствует следующий уровень деления: на нём растения почти неизменно делятся на травы, кустарники и деревья, в тропических лесах выделяются также лианы; среди животных архаичные люди почти неизменно распознают млекопитающих, птиц, «гадов» (голые наземные четвероногие), змей, рыб. Следующий ранг обозначается как
народный род или
родовид (generic species): последний термин подчёркивает, что данный уровень нельзя достаточно строго соотнести с ныне принятыми рангами рода или вида, в народной систематике они не различаются; С. Этрен считает его первичным и основным (Atran, 1987a,b, 1998, 1999а). Наконец, в разных культурах родовиды могут дробиться на группы более низких рангов –
народные виды, народные вариететы и т. п. На этих низших уровнях отмечается наибольшее варьирование способов фиксации разнообразия организмов, обусловленное не только конкретными местными условиями, но и культурными традициями и потребностями людей. Очевидная причина – в том, что именно на этих уровнях народные классификации обычно имеют вышеуказанный утилитарный характер.
В отношении локально выработанных и тем не менее «общих» народных классификаций нет особой ясности в понимании того, насколько сильно они могут различаться и каковы причины их сходства и различия (Dougherty, 1978; Coley et al., 1997; Atran et al., 2004). В связи с этим возникает фундаментальный для всей будущей систематики вопрос: в какой мере сходство этих классификаций обусловлено реальной структурой наблюдаемого разнообразия организмов, а в какой – способом его восприятия и осмысления, единым для людей в силу единства их психофизиологической организации, унаследованной от общего обезьяньего предка? С точки зрения наивного реализма можно полагать, что в такой классификации отражена некая базовая структура, объективно присущая живой природе: исходя из этого рангам и таксонам, единообразно выделяемым в «общих» народных классификациях, приписывают статус неких онтологических категорий (Atran, 1998, 1999а). Например, Э. Майр неоднократно подчёркивал, что значительное совпадение видов райских птиц Новой Гвинеи, распознаваемых аборигенами и профессиональными зоологами, будто бы указывает на реальность (объективное бытие) биологических видов (Мауг, 1957, 1988b; Майр, 1968; также Coyne, Orr, 2004); такое совпадение выявлено специальным этнографическим исследованием (Diamond, 1966).