Вскинувшись, я встретилась глазами с обалдевшим Максимилианом. Надеюсь, ты уже похоронил свою одежку, лорд Эбертон?..
Все вокруг щелкали пальцами, визжали, пытались применить заклинания... И только я грустно наблюдала за тем, как расползаются волокна ткани... Нет, я тоже попробовала, само собой! Но стало только хуже... Сначала я мантию намочила, потом подпалила... Да я вам дырку и безо всякого средства устрою!
Дэниэл и Алеста смотрели на меня с ужасом, и потом каждый, одновременно, шепотом предложил мне помощь. А, услышав друг друга, переглянулись.
Но я-то прекрасно знала, чем чревата помощь адепту в первом испытании по предмету. Если заметят - а они наверняка заметят! - ничего хорошего ни тому, кому помогают, ни тем более тому, кто помогает.
Странно, что Дэниэл предложил свою помощь...
Я тяжело вздохнула, поблагодарила обоих взглядом и отказалась. И грустно смотрела, как на мокром обугленном пятне чуть ниже живота образовывается дырка...
Ну что же... Ждать нечего, поэтому...
Как быстро подошло к концу мое обучение. Практически не начавшись. О чем папа думал, пытаясь отправить на Факультет Бытовой магии? Уж явно не о том, что его декан закончила Боевой и спуску никому не даст.
Я поднялась, невольно замотавшись в остатки мантии, потому что папа оголение того самого места точно не одобрил бы.
- Леди Трент...
Декан Бытового факультета удивленно подняла на меня глаза. Ведь еще даже пяти минут не прошло...
- Да, адептка Артон?
Максимилиан вздрогнул, а потом буквально в два шага оказался около меня. Небрежно оттолкнув Озборна, он впился в мое плечо и крикнул:
- Ей плохо... позовите целителя! Четыре перемещения за сутки не прошли даром.
Э-э-э... мне плохо?! Серьезно? А, ну да!
Я глубоко вздохнула и красиво шлепнулась на стол, стараясь, чтобы локоны закрыли мое лицо. А то вдруг окружающие увидят закушенные в смехе губы.
Великий! Лорд Эбертон, я надеюсь, вы свою кандидатскую не так защищали?!
6. Глава 6
Как ни странно, целители появились спустя несколько минут. Пока я была "без сознания", Максимилиан крутился рядом и никого ко мне не подпускал, заботливо приподнимая голову и придерживая локоны так, чтобы мое лицо точно не было видно. Какой ты милый... Хотя, по логике, нужно было наоборот рвать мантию на моей груди для доступа воздуха.
Но она тебе дорога, я помню. Мантия, конечно же.