На противоположном берегу мелькнул кусок мёртвого леса — стоят
на пригорке сухие деревья, в кучи свалены вырубленные кусты. Весной
придут люди, срубят лесины, выкорчуют пни. Годный лес вывезут, а
всё остальное сожгут, разбросав в остывшую золу семенное зерно.
Потом несколько лет будут снимать добрые урожаи, а когда истощённая
земля перестанет родить, превратят поле в выпас для скота. Под поле
пустят другой кусок леса. Ну и что? Людей мало, а леса кругом
дремучие, нехоженые.
Того, что народу становится больше, а с лесом всё происходит как
раз наоборот, ещё никто не замечает. За этими благодатными
условиями предки вильцев и пришли в эти края, потеснив живших здесь
раньше поморян к побережью. Кто виноват, что те до сей поры не
научились толком варить железо?
Выше по течению на высоком месте открылось селение. Несколько
домов, таких же, как тот, в котором живёт сейчас Шишагов, в
окружении разных хозяйственных построек, разбросанных без всякого
порядка. Лодки у причалов, стадо, подъедающее последнюю в этом году
траву.
После впадения в Извилицу очередного ручья мальчишка-проводник
свернул в лес, и вскоре маленький караван прибыл к дому здешнего
кузнеца. Дзеян по какой-то своей прихоти поселился на краю
глубокого оврага. Прибывших встретили, поприветствовали и повели
кормить. Никаких разговоров о деле — гости с дороги, их насытить
нужно.
Оставшаяся в лесу Машка прислушалась к ощущениям своего вожака —
жуёт что-то. И с чистой совестью начала поедать тушу косули,
которую вот уже добрый час тащила с собой. К чужим людям идти не
хотелось — запах их страха вызывал желание броситься, а это будет
неправильно. Да и без испуганных двуногих воняет там неприятно.
Лучше здесь подождать, пока её прайд не отправится обратно.
Маха добралась до печени, и мурлыкнула от удовольствия.
Накормив гостя и его людей, Дзеян повёл Романа смотреть своё
хозяйство. Теперь стало понятно, для чего ему нужен овраг с крутыми
стенами. Печи, в которых кузнец получал железо, почти не отличались
от той, что Шишагов когда-то сделал для запекания гусей. Вдоль
обрыва одна за другой располагались четыре выкопанные в земле ямы,
облицованные камнем. От каждой к обрыву были сделаны три отверстия
— два в качестве поддувал, через третье вытекал расплавленный шлак.
Над ними возвышались сделанные из глины конструкции, напоминающие
трубы. Судя по недоделанной «трубе» над дальней ямой, основой для
них служило что-то, похожее на корзину без дна из ивовых
прутьев.