Это странно. Мы здорово общались в Питере. Что произошло?
Вся эта поездка в целом оказалась очень странной. Вместо впечатлений, я привезла оттуда массу переживаний. Фин не входит в их число, но даже к нему у меня есть вопросы. Что не так?
Он буквально заставляет себя на меня смотреть. В неярком свете салона отлично видно напряжение на его лице и потемневшие серые глаза.
— Лев просил передать, что ты на сегодня свободен. Он останется дома с нами.
— Хорошо, я понял. Спасибо, — сухо отвечает Фин. — Доброй ночи, Яра, — тянется, чтобы закрыть дверь.
— Я… Фин, я тебя чем-то обидела? — решаюсь спросить.
— Нет. С чего ты взяла?
— Не знаю, — пожимаю плечами. — Показалось.
— Устаю. Последние дни много времени за рулём. И жара долбит. Никакой климат-контроль не спасает. Скорее бы осень.
— Недолго осталось, — улыбаюсь я, и разговор сходит на нет.
Он ещё раз прощается, правда, уже не так сухо, и, моргнув мне фарами, выезжает за ворота. Возвращаюсь в дом. Заглядываю в детскую. Веста уже сладко спит. Осторожно целую дочку в пухлую щёчку и на цыпочках выхожу в коридор.
Льва нахожу в нашей спальне. На комоде стоит фирменный бумажный пакет.
— Тебе, — кивает муж. — Новая косметика приехала. Прямиком из Италии. У меня эксклюзив. Ну и у тебя теперь тоже. Видишь, не зря я столько крутился. Наши Центры сделают счастливыми и красивыми ещё больше женщин. Иди ко мне, — хлопает ладонью по свободному месту рядом с собой.
— Я хотела тоже сходить в душ.
Он резко поднимается с кровати. В пару шагов оказывается рядом. Обхватывает меня за талию, разворачивает к себе спиной и толкает к комоду. Сметает с него пакет. Баночки и тюбики рассыпаются по полу. Муж укладывает меня грудью на освободившуюся поверхность и давит на ягодицы своей эрекцией. Буквально ложится мне на спину и хрипит в ухо.
— К чёрту душ, Яра. Я обожаю твой естественный запах, — толкается бёдрами и тихо стонет, смыкая зубы на мочке уха.
— Нет, Лев. Я не хочу, — в животе всё сжимается.
— Нет? — вкрадчиво, угрожающе. — Снова «нет»?!
Резко отстраняется и дёргает мои шорты вниз вместе с бельём.
— Тебя тут кто-то трахает, что ли, пока я вкалываю? — зло рычит он, шлёпая меня по голой ягодице.
— Ай! Ты дурак? Что ты несёшь? — кричу на него.
— Тогда какого хера я опять слышу «нет»?
Он снова придавливает меня к комоду своим весом и невесомо водит губами по открытым участкам кожи.