- Я хотел поговорить об оплате… Электричества.
- Зачем же нам об этом говорить сейчас, об этом можно поговорить
и позже, тем более что говорить об электричестве, если его и воду
тоже, надо плачивать по счётчикам на конец месяца, вы же сами мне
об этом говорили.
- Фройляйн Гертруда! – Домоуправляющий уже злился. – Прошу вас
отпереть мне деверь!
- Нет, я не окрою дверь! Я не готова к приёму гостей, - твёрдо
ответила девушка.
- Тогда я открою дверь своим ключом!
- Зачем?! – Дева тоже начинала злиться, но ещё пыталась удержать
себя в руках.
- Мне кажется, вы там не одна.
- Я здесь одна!
- Тогда откройте! Я требую! Я хочу убедиться, что кроме вас в
комнате никого нет.
- Я не готова к приёму гостей. – Девушка уже смирилась с тем,
что дверь придётся открыть. – Дайте мне пару минут. Мне нужно
привести себя в порядок.
- Никаких минут я вам не дам. – Твёрдо и даже зло заявил
домоуправляющий. А Зое показалось, что он даже обрадовался тому,
что она не готова его принять. Это словно подстегнуло его.– Или вы
открываете мне дверь, либо я открою её своим ключом!
- Дайте мне минуту! – Она уже разгорячилась. И была
по-настоящему зла, а может быть даже и напугана, сейчас она мечтала
только о возможности надеть хотя бы платье.
- Вам меня не одурачить! Вы пытаетесь кого-то скрыть! Того, кого
в вашей квартире быть не должно.– Холодно и зло произнёс Кольберг.
– Я открываю дверь!
И девушка услышала, как в замочную скважину проникает ключ. И ей
стало страшно, она поняла, что не успеет даже накинуть платье, и
тогда навалилась на стул, который подпирал ручку:
- Гер Кольберг! Одну минуту, я прошу вас. Нельзя врываться к
девушке в комнату! Одну минуту и я вам открою!
Но было уже поздно, замок щелкнул, ручка двери опустилась, а
дева навалилась на дверь и на стул коленом, чтобы не дать
домоуправляющему войти внутрь.
А тот, поняв, что дверь на поддалась, навалился на неё с другой
стороны. И навалился как слкдует. Как бы ни была Зоя хорошо
подготовлена, как бы ни была тренирована, но её пятьдесят пять
килограммов не могли противостоять почти стокилограммовой туше
домоуправляющего и ему удалось немного отодвинуть стул и
упиравшуюся изо всех сил девушку. Совсем немного, протиснуться, в
образовавшуюся щель он, конечно, не мог. А девушка, тут ещё и
испугалась. Нет, не столько за себя, сколько за своё дело. Дева уже
понимала, что ей придётся стрелять. Если, конечно, не удастся
удержать дверь. А стрелять было… Ну, никак нельзя. Никак! Тогда ей
срочно пришлось бы меня квартиру, собирать вещи, искать новое
жильё, и снова платить за него. А ведь средства её были вовсе не
безграничны.