Я переводила взгляд с одного на другого, но они ждали моего
решения.
- Пообещайте, что никому меня не передадите, как бы сильно я
вам не надоела? – посмотрела я Николасу в глаза.
Он приподнял бровь от удивления, и даже переглянулся с
другими мужчинами, а затем медленно произнес:
- Мы можем указать это в татуировке. Там будет запрет о
передачи тебя кому-либо. Но тогда ты будешь обязана остаться с нами до конца
своей жизни.
- А мой ребенок? Если у меня родится ребенок, поклянитесь,
что никому его никогда не отдадите, он будет расти со мной? – еще одно
требование выставила я.
- Это мы тоже можем указать в татуировке. Но ты уверена? Вдруг
ты сама решишь перейти в другой клан или род? Если мы всё это пропишем в твоем
клейме, то у тебя уже не будет возможности — это сделать.
- Но ведь и у вас тоже, - приподняла я подбородок.
Да, этот договор был обоюдоострым, и торговать собой, как обычной
вещью, я не могла позволить. Мне нужны были гарантии безопасности. Перед
глазами всё еще стояла та истории с омегой из нашей стаи. Превратиться в нечто
подобное я не могла себе позволить. А если их всего трое… а не сорок, то это намного
лучше.
- Хорошо, но это твой выбор, - сказал мужчина, и как мне
показалось, даже выдохнул от облегчения.
- Это сильно больно? – прошептала я, когда он начал
доставать инструменты.
- Татуировки делала, когда-нибудь? – сверкнул он на меня
заинтересованным взглядом.
- Есть одна, - я смущенно потупилась.
О ней даже мама не знала, я делала её, когда мне шестнадцать
исполнилось, на спор. В интимном месте.
- Не больнее татуировки, - ответил «доктор», и я заметила в
его руках инструмент.
Это был мини-станок лазерный.
Сглотнув, я протянула ему руку, а сама вспомнила, что у мамы
тоже была тату, прямо на запястье в виде цепочки с какими-то символами.
Выглядело изящно.
Было больно, но терпимо. Это тоже была цепочка с необычным
плетением и символами.
- Здесь фамилия нашего рода, с этого момента по законам
нашего мира, ты принадлежишь нам, - сказал Николас, когда закончил. – И твоя
фамилия теперь Миховская. Мы сделаем тебе документы на новое имя.
Ощущение было такое, как будто это был приговор.
Я сглотнула, не зная, как себя вести.
А машина просто тронулась, Валдис с Адрианосом вообще, как
будто никак не отреагировали, и им было плевать на случившееся.