В замке было
непривычно тихо. По пути мне встретилась лишь Ванесса, которая хотела
запротестовать моим прогулкам, но она оказалась хорошей девчонкой, так что
вместе мы решили, что побродить и подышать свежим воздухом мне только на
пользу. Она дала мне ещё немного травяной настойки, чтобы придать больше сил.
Затем снарядила мне в путь небольшой холщовый мешочек со склянками и хлебом, на
случай если я проголодаюсь или просто устану. Попросила меня не уходить далеко,
не забредать в лес. А я пообещала. Жаль обманывать такую милую девчушку, но мне
как раз нужно в лес, да поглубже.
Все слуги с
отъездом принца попрятались по своим каморкам, на выходе я никого не встретила.
Это странно, но даже стражник у ворот отсутствовал. Однако среди прочих склянок
Ванесса, подмигнув мне, сунула также немного специального сыпучего вещества,
которое выполняет здесь роль пропуска для неё. Стражников, конечно, нет на
посту, но вход надёжно охраняется заклинанием.
— Уф, немного
волнительно, — пробормотала я, развязывая мешочек с порошком. – Одна щепотка, и
ты на воле, Лили. Всё получится.
В воздухе
заискрилась синяя магия. Я осторожно пощупала путь впереди себя, никаких
барьеров и сирен. Дорога открыта.
С отъездом
принца вообще будто вся округа перестала жить. На площади перед замком куда-то
исчез местный базар. Никто не бегал между лавками, торговцы не кричали. Может,
это и вовсе было колдовство и никакого базара не существует? Имитация
нормальной жизни. Я даже пригляделась в почву – никаких следов ларьков.
Удивительно.
Зато я сразу
увидела проход в лес, который сопровождался изрядно помятыми деревьями – тут
точно пробирался пёс. Как раз под стать его габаритам. Туда я решительно и
направилась.
Погода стояла
солнечная, и в лесу уже не было так мрачно и страшно, как в ночь побега. Тут
очень красивая природа. А я поймала себя на мысли, что начинаю родниться с
Роялстоуном. Боль в груди, вызванная тоской по дому и близким, почти иссякла за
время заточения. Возможно, тут помогло то самое колдовство летунов, заставившее
нас с Леттой перестать предаваться физиологическим нуждам. Боль души – тоже моя
нужда. Теперь я будто прожила её. Настала пора смирения: мне никогда не
вернуться домой, нужно жить здесь и сейчас, отныне это – моя новая жизнь, новый
шанс проявить себя и зажить счастливо.