Попрощавшись, кайзер величаво покинул кабинет. И сразу же в
дверях появился адъютант полковника Таппена с телеграммой в руках и
сообщением, что телефонирует кронпринц Рупперт. Начальник штаба
шестой армии сообщал в телеграмме, которую прочли последовательно
Мольке и Таппен, что атаки французов под Моранжем и Саарбургом
отбиты. Французы понесли большие потери и поэтому штаб армии еще
раз запрашивал разрешение на контрудар.
- Герхард, я считаю, что кронпринц телефонирует, чтобы получить
разрешение на контратаку, - рассматривая карту, заметил Мольтке. –
Как считаете?
- Думаю, экселенц, можно разрешить. Во-первых, если французы
действительно пытаются усилить свой правый фланг, контрудар
Руппрехта не позволит отвести войска отсюда. Во-вторых, успешный
контрудар может перерасти во второй охват французского фронта. Что
позволит осуществить настоящие «Канны»…
- Пожалуй, я соглашусь с вами, Герхард, - ответил Мольтке. –
Пойду, поговорю с его высочеством.
Они вышли из кабинета. Полковник Таппен отправился в комнату
оперативного отдела, а Мольке – к телефону. Разговор с баварским
кронпринцем длился недолго и генерал опоздал к началу завтрака. Но
опоздал, его величество и приглашенные им генералы уже начали есть.
Однако кайзер заметил стоящего с той стороны дверей начальника
Генштаба и что-то шепнул лакею. Одетому, кстати в не в придворную
ливрею, а в охотничий полувоенный костюм. Лакей подошел к Мольтке и
пригласил его за стол. Пока генерал шел, некоторые из
присутствующих, оторвались от закуски и удивленно на него
посмотрели. Да и сам Гельмут фон Мольтке был несколько обескуражен
столь явным нарушением этикета. Но тут ему на помощь пришел сам
кайзер Вильгельм, громогласно заявившей в своей обычной
безапелляционной манере.
- Садитесь, же Гельмут. И не стесняйтесь. Мы с вами на войне, в
походных условиях. Тем более, что вам просто необходимо хорошо
питаться, чтобы уверенно вести наши войска к победе, - закончив
этот короткий спич, кайзер захохотал. Его поддержали улыбками и
короткими смешками все сидящие за столом. Впрочем, происшествие
скоро было забыто. Хватало и других новостей, более важных.
Пока в Кобленце штабные работники решали, как и что делать
дальше, войска Руппрехта начали наступление. В отличие от
французов, бросившихся в штыковую после одного залпа шарпнелью из
семидесятипятимиллиметровок, германские войска начали с
артиллерийской подготовки всеми калибрами. Почти семьсот пятьдесят
орудий, калибром в семьдесят семь, сто пять, сто тридцатьпять и сто
пятьдесят, вплоть до двухсотдесятимиллиметровых мортир обрушили
свой огонь на не окопавшуюся пехоту и кавалерию французов. А заодно
и на стоящие на открытых позициях батареи полевых орудий.
Всесокрушающий град снарядов оставлял во французских боевых
порядках зияющие пустоты. Баварские войска Шестой армии перешли в
наступление сразу после окончания артподготовки и вклинились во
французскую территорию.