Я прижал женщину вплотную к себе и одну руку опустил чуть ниже
поясницы, приготовившись нарваться на скандал и получить по «щам»,
однако моя смелая партнёрша немного охрипшим голосом
произнесла:
- Может быть, поедем ко мне?
- Очень интересное предложение. – Убедительно кивнул я. –
Накурено здесь, да и шумновато для интеллектуальной беседы.
***
На следующий день в четверг на завтраке, как не прятал под
солнцезащитными очками свой фейс Сашка Калашников, я разглядел у
него под глазом огромный синяк. Кстати, когда я под утро залез в
наш номер, мой верный товарищ уже спал глубоким, но беспокойным
сном.
- Что это за новости?! – Заметил синяк и второй тренер Фёдор
Новиков.
- Это мы вчера перед сном неудачно побоксировали с Александром,
- соврал я. – Больше не повториться. И потом в футболе ещё и не так
бьют.
- Смотрите у меня! – Погрозил нам кулаком помощник Бескова.
- Рассказывай, - усмехнулся я Калашникову.
- Да чё, говорить-то? Потанцевали, пошёл провожать, ну там меня
встретили и дали в глаз. Поклонники, мать её ети. А у тебя как?
- Сегодня после второй тренировки, пойду покупать цветы,
мороженое и поведу в кино. – Пожал я плечами. - А дальше - как
пойдёт.
- Может у твоей подруги есть подруга? – Жалобно спросил Саша
Калашников.
- Посмотрим, как ты себя на тренировке проявишь, - хохотнул
я.
Не знаю почему, но авиационному транспорту старший тренер
Константин Бесков как-то не доверял, из-за чего «Спартак» часто
передвигался поездами. А из Алушты в Донецк наш наставник решил
вообще отправить команду на новеньком венгерском автобусе марки
«Икарус». Ничего не скажу, машины эти замечательные, и поспать
можно, отклонив сиденье, и бензином в салоне не воняет и вентиляция
работает. Но тащиться семь часов, рискуя, что у ребят затекут ноги
накануне игры с сильным соперником, как по мне, то не лучшее
решение. Но как бы то ни было, в 5 утра вся полусонная команда
дружно загрузилась в «Икарус». Ибо тренерский штаб планировал, что
прибыв в столицу Донбасса около часа дня, мы ещё успеем пообедать и
выйти на вечернюю тренировку.
Лично я в салоне красно-белого автобуса забрался поближе к
хвосту и подальше от Константина Иваныча, большого любителя читать
мораль. Увидит, что что-то не так в твоей одежде и начинает: «Я не
зря тревогу бил!». Мне же слушать нравоучения совсем не хотелось. Я
за эти дни столько раз недоспал, что сейчас больше всего мечтал
закрыть глаза в гостеприимной Алуште, и открыть их уже в Донецке. А
дорогой хотелось прокрутить в голове всё, что случило за последние
три дня. Вспомнить Марианну, которая вчера в нашу последнюю ночь
даже всплакнула, что я такой молодой и замуж её «старуху» не
возьму. На что мне пришлось ответить, что в жизни вообще мало
справедливости.