– Достаточно, – оборвала его Ивонн и, протянув руку, выхватила фото.
Она повернулась к мусорному мешку и, уже собираясь порвать снимок на кусочки, остановилась. Неожиданно для себя самой она увидела то, что перед этим видел Йорген: лицо юной девушки с длинными, шоколадного цвета волосами, очень мило расчесанными. Слегка раскосые карие глаза и фантастически гладкая кожа. Застывшая на губах улыбка была слишком широкой, чтобы быть искренней: типичная улыбка – чиз, для фотографа, однако чопорная осанка вполне могла означать высокомерие и надменность.
И тогда она поняла все, что Йорген имел в виду. Но почему же она не видела эту симпатичную девочку, когда, будучи подростком, смотрелась в зеркало? Почему видела только лицо, которое было ей так ненавистно, и делала все, чтобы спрятать его за длинными волосами, шарфами или высокими вязаными воротниками, в которые можно было просунуть подбородок?
– Я бы по уши в тебя влюбился, если бы тогда мы были с тобой знакомы, – услышала она слова стоявшего за спиной Йоргена.
И в этот момент она полюбила его.
Но то, что он был влюблен в нее, стоявшую теперь в квартире своей матери, не имело для Ивонн ровным счетом никакого значения. Самоуверенная двадцатишестилетняя женщина, покупавшая себе одежду от самых известных домов моды, использовавшая серию по уходу «Канебо», тренировавшая свое изящное тело в фитнес-клубе и расслаблявшая высокоэффективный и острый ум путем медитаций, была знакома со многими мужчинами, проявлявшими к ней интерес. А она сосредотачивала свой взгляд только на тех, кто бы мог быть ей полезным в ее профессиональной деятельности в расчете на длительную перспективу и лишь ненадолго годился бы в постели. Когда они говорили: «Я тебя люблю», то она воспринимала эти слова всего лишь как комплимент, при этом прекрасно понимая, что они имели в виду не «люблю» и конечно же не «тебя». Они просто не были на это способны.
Они встречались с Йоргеном на протяжении полугода и находили друг друга весьма привлекательными, прекрасно чувствуя себя в компании друг друга, но при этом не давая друг другу никаких обещаний. Он был таким же, как и все. И так продолжалось вплоть до того момента, когда, стоя возле секретера матери Ивонн, они увидели ее старую школьную фотокарточку.
Йорген разглядел в четырнадцатилетней девочке нечто особенное. Он увидел, что она была привлекательной и в такую, как она, можно было влюбиться. Тем самым он заработал ее прощение.