Сияющее
ослепительным светом на горизонте море вклинивалось извилистой широкой рекой в
холмистую бухту, разделяя раскинувшийся по пригоркам внизу город на две
половины. От поверхности воды отражались блики, превращая её в кипящее золото в
тех местах, где не падали тени. А там, где «река» пряталась за ухоженными
набережными, даже отсюда было видно, какая она чистая и прозрачная, уходящая в
глубокую синь.
Склон,
на котором пристроился парк, где стояла Лора, плавно уходил вниз, всё сильнее
обрастая домиками с красными черепичными крышами, как в сказке. Но
средневековым город не выглядел, а казался кадром из мультфильма Миядзаки – так
ровно и чопорно вставали ряды высоких викторианских домов с большими окнами,
башенками и изукрашенными узорами стенами и балконами.
То
там, то здесь были видны сияющие в лучах встающего солнца стеклянные крыши
сотен, а возможно, и тысяч оранжерей с переливающимися бирюзово-фиолетовым цветом
стёклами. Но и без них город, несмотря на всю свою урбанистичность, просто
утопал в зелени! Лора даже прикинуть не могла, где находится парк, где сквер, а
где просто одинокое дерево – так часто и много росло всяких насаждений.
И
именно поэтому светлые каменные строения на вершинах холмов выглядели ещё
фантасмагоричнее.
Сначала
Лора решила, что это оптическая иллюзия – такими огромными казались
многочисленные башни, теряющиеся некоторыми крышами в ещё не растворившейся кое-где
утренней дымке, но потом поняла, что нет – не показалось. Это походило на то,
будто кто-то решил застроить европейский городок небоскрёбами из Дубая. Только
вот выглядели исполинские здания, даже несмотря на почти сплошь плоские крыши,
тоже изящно, в готическом стиле, никак не нарушая гармонию пейзажа. Некоторые
из высоток прямо на верхних этажах соединяли арочные мосты, от других отходили
странные конструкции вроде лесов, но как-то аккуратнее – почти ажурно и точно
красиво.
Наверное,
это были дворцы. Или что-то ещё такое же, но настолько циклопическое по
сравнению с остальным, что птицы, пролетающие между верхними этажами, казались
мерцающими в глазах мушками, как когда голова кружится.
Лора
на всякий случай зажмурилась и потёрла лицо.
–
Уф! – выдохнула она и стала оглядывать долину шире.
Лесистые
склоны, что поднимались по бокам, ещё рыжие от утренних лучей, окружали город с
трёх сторон, как сложенные в горсть ладони, но дальше превращались из единого
хребта в отдельные, утекающие к горизонту, едва видимые сизые холмы. Казалось,
что между ними должна бесконечно виться изгибами дорога, по которой каждый
уважающий себя Эро́н обязан ездить за город на рыбалку или
пикник. Для дел эти холмы не подходили никак – слишком живописные даже отсюда!