— Какое несчастье, — посочувствовал пожилой кондуктор. — А билет
у вас имеется?
Сандра ахнула, о билете она не подумала.
— У меня только магловские деньги, — она поспешно достала из
кармана несколько монет.
Кондуктор скривился, но спокойно забрал две монеты и выдал ей
билет из ящичка, висящего на шее.
— Так и быть, — проворчал он, — еду я вам с малышом пришлю
бесплатно. Но постарайтесь в следующий раз захватить с собой
несколько сиклей.
Не прошло и пяти минут, как перед ними появился домовик. Гарри,
которого она успела развернуть и посадить на колени — в купе было
жарко, а на мальчике была вполне приличная пижамка — радостно
загукал, увидев домовика. Сандра постаралась скрыть оторопь при
виде странного существа. Но тот умилённо улыбался малышу и не
заметил её испуга. На домовике была серая шерстяная туника до колен
с короткими рукавами и крошечные носочки на ногах.
В руках домовик держал поднос с тарелкой овсяной каши, от
которой шёл пар, куском мясного пирога и стаканом чая. На блюдечке
покоились три кусочка сахара. Имелись и сливки в небольшом
кувшинчике.
Домовик поставил поднос на столик и, наконец, поднял на неё свои
огромные глаза.
— Сонни любит маленьких детей, добрая леди, — умоляюще
проговорил он. — Сонни может сама покормить малыша кашей.
Сандра на миг представила, как она будет впихивать кашу в
ребёнка, и охотно кивнула, пересаживая мальчика на сиденье.
Убедилась, что платок, который она ему повязала на голову в аптеке,
чтобы скрыть неприятного вида шрам, не съехал, она
поинтересовалась:
— Я могу тебе доверить мальчика, Сонни? Мне нужно сходить в
туалет, а я боюсь оставлять его одного.
— Конечно, добрая леди, Сонни справится!
Сандра благодарно вздохнула, подозревая, что совершает очередную
глупость, и отправилась искать туалет. Хотя, что там искать — как и
положено, он нашёлся в конце вагона. Удобства были вполне на
уровне, имелись полотенца и совершенно нормальная туалетная бумага.
Пользуясь случаем, Сандра умудрилась довольно быстро умыться
полностью, со вздохом вспоминая Тома Реддла, который не Волдеморт.
Наверное, принял её за начинающую ночную бабочку. Впрочем, какая
разница, если они больше никогда не увидятся. Одевшись, она
поспешила обратно в купе.
Картина её умилила — мальчик был устроен среди одеял и мирно
спал. А довольная домовушка умилённо гладила его по головке.