Титавинский сектор потерял свою
автономность вслед за геянским, с которым граничит. Там также был
проведен плебисцит, по итогам которого эта часть Нейтральных
Пространств вошла в состав Регнума.
На Гею переселилось много титавинцев,
хотя их родной мир, как и большинство заселенных планет всего
титавинского сектора, солнечный. Чешуя этих гуманоидов отражает
лучи, защищая безволосую кожу от солнечной радиации и жары, а их
сетчатка восприимчива лишь к определенным длинам волн,
преобладающих в спектре, что позволяет игнорировать наиболее
интенсивные из них.
Из-за того, что фоторецепторы
чувствительны не ко всему диапазону, «цветная» картина мира
титавинцев разительно отличается от того, что видят терранцы.
Эволюция придумала хитрый механизм, природный фильтр, чтобы уберечь
зрение от солнечного излучения.
У Мистикорна и его матери не было
никаких средств природной защиты, поэтому днем они не высовывались.
А, поскольку тот сектор считался еще более отсталым, чем геянский,
города даже не были накрыты энергетическими куполами, которые могли
бы частично поглощать излучение звезды. Приходилось действительно
тяжело.
Конечно, сейчас все изменилось.
Каждый, кто посетит титавинский сектор, восхищается помпезными
структурами вокруг звезд, собирающими их энергию. И Мистикорну
всегда крайне неприятно слышать, как все восхваляют за это его
отца-принцепса.
Потягивая игнис, друзья проводили
время за разговорами, периодически отпуская язвительные и похабные
шутки в адрес друг друга, упражняясь в остроумии.
По мере надобности летающие
дроны-официанты доставляли им напитки, в то время как
приготовлением коктейлей занимались прозрачные роботы-бартендеры.
Даже не киберноиды, неотличимые от «живых» гуманоидов, а именно
машины.
Их внутренние механизмы были
намеренно выставлены на всеобщее обозрение, создавая еще одно
завораживающее зрелище для гостей. Все это происходило за барной
стойкой, преобразующейся с помощью голографических проекций в
непрерывную ленту, которая скручивалась в тороидальный вихрь,
отражающий образ черной дыры. Когда бартендеры, применяя чудеса
флейринга, разливали напитки по форам, те меняли цвета и
светились.
«Живой» персонал — это модно, но
дорого, да и не столь практично.
Альгети сидела у Мистикорна на
коленях и пальцами взъерошивала его волосы, ровным срезом
спускающиеся от верха уха до линии скул. Насыщенно-черные нежесткие
пряди у лица были разделены вдоль пробора, при этом лежали
достаточно небрежно.