Были
опасения, что Настя погибла и все эти старания, риски бесполезны,
всё же удар железной трубой в область головы, не предвещал ни чего
хорошего. Была надежда, что удар был нанесён не в полную силу, так
как каннибал был уже нашпигован пулями, и мог его осуществить,
пребывая в предсмертных судорогах.
Скинув
петлю со ступни, Женя, осмотревшись вокруг, медленно направился к
Насте. Очутиться за пределами своего дома без защиты бетонных стен
оказалось неприятным состоянием, навевающим прямо-таки фобию
открытого пространства. Открытое небо, свободный от стен простор
физически давили на психику и тело Жени.
Не
приближаясь вплотную, на расстоянии, Женя осмотрел свою бывшую и
бугая рядом с ней. Он не решился сразу приблизиться к ним. Не
покидало беспокойство, а вдруг она или он в сознании и только ждут,
чтобы Женя приблизился, чтобы схватить его и свернуть ему шею. Если
с бугаем можно подстраховаться, произвести в него контрольный
выстрел, что он незамедлительно и сделал, то с Настей такой трюк не
провернёшь. Женя понял, что придётся рисковать, так как визуально
невозможно определить, живы каннибалы или нет: они-то и при жизни
не очень живыми выглядят с их восковыми лицами. Тем более
требовалось поторопиться, потому что сверху, с окна, Андрей стрелял
всё чаще. Рык, не прекращая, заливался лаем, что говорило о
приближающейся опасности и не хотелось надолго задерживаться на
открытом пространстве.
Схватив
трос с ещё одной ловушкой, Женя, не теряя времени даром, растянул
петлю пошире и приблизился к Насте. Её голова была залита кровью,
волосы слиплись, а лицо выглядело бледным и безжизненным. Он
впервые за долгое время видел свою Настю так близко, её черты лица
сильно изменились, стали практически чужими.
Чтобы
надеть на её ноги петлю пришлось повозиться с трупом здорового
мужчины, что упал ей на ноги. Скинув тяжеленного каннибала с Насти,
накинул на обе её ноги петлю и одним резким движением затянул её,
проверяя, чтобы она случайно не соскользнула со ступней, которые
стали скользкими из-за крови бугая, натёкшей из его пулевых ран.
Затем перевернул её, удивившись тому, какая она стала лёгкая,
словно пушинка, точно не больше сорока килограмм. Завёл руки Насти
за спину и стянул их ремнём. Какая бы она сильная не была, порвать
широкую синтетическую ленту ей вряд ли удастся. Перевернул обратно
на спину, достал заранее приготовленный мешок, одел его на её
голову и закрепил на шее. Этот мешок не препятствовал дыханию, но
полностью закрывал обзор вокруг. После чего приподнял ноги Насти
над землёй, дёрнул трос, давая понять Андрею, чтобы он её
поднимал.