Приятного чтения)
Мужчины кричали почти шепотом, чтобы их никто не услышал. Но вот
вдалеке раздался лязг оружия, топот, громкие возгласы. Воины бегут
на разведку.
Ким подплыла к телу еще ближе, дотронулась кончиками пальцев до
щеки и не ощутила ни тепла, ни холода, но в тот же миг девушку
затянуло в темноту.
Очнулась через секунду. Подняла руку, приблизила к лицу и
заморгала. Ожила… Ожила!
— Папа! — тоненьким голосом выкрикнула, переворачиваясь на бок и
ловко вскочила на ноги.
Король и советник застыли с разинутыми ртами, глядя друг на
друга, а после оба обернулись к девушке.
— Ким! — король бросился к дочери, заключил ее в объятия.
Машинально ответила ему, улыбнувшись, и перехватила взгляд
Айрика. Восторг в глазах советника невозможно было подделать.
Кимберли все помнила, и то, как умерла, и то, о чем говорили эти
двое. Где-то в подсознании загнанной птицей билась мысль, что ее
убил родной отец и это не может быть нормальным, что она не должна
сейчас радостно обнимать его… Ледяное равнодушие было чуждо Ким и
она никак не могла понять, почему ничего не чувствует. Зачем-то
прижала руку к груди, выпутавшись из объятий, и улыбнулась - сердце
бьется. Медленно и слабо, но бьется, а значит, жива.
— Что произошло?
— Оставлю вас, — Айрик откланялся и поспешил навстречу воинам,
приближающимся к озеру.
— Я так рад, — шептал отец. — Так рад, ты и представить не
можешь… дочка, родная, у нас все получилось!
— Вы говорили с Айриком о баньши, — глянула на короля с
прищуром. — Я теперь… я мертва?
Папа тяжело сглотнул, Ким перехватила в его взгляде легкое
разочарование смешанное с ликованием, и окончательно успокоилась.
Король не мог натворить ничего ужасного, ничего, что могло бы ей
навредить. Он знал, что делает, и делал все правильно.
— Я стала очень красивой, — с улыбкой шагнула в сторону и
закружилась. Невесомая ткань платья заплясала на ветру, белоснежные
кудри подпрыгивали, щекоча шею. — Но для чего все это?
— Ты бессмертна, моя девочка, — отец выдохнул это с восхищением
в голосе.
— Бессмертна? — Ким прислушалась к внутренним ощущениям, но,
увы, ни толики эмоций. Пусто, глухо, и в душе будто образовалась
черная бездонная яма. Не очень приятное чувство, надо сказать.
Словно что-то потеряла, но никак не могла понять что именно.
— Да, милая, ты теперь баньши. В нашем мире их нет уже давно, ты
единственная.