- Паршивка, - почувствовала, как его пальцы сомкнулись на моем локте. Потом следует резкий рывок, и я взвываю от боли, которая пронзает мою руку, - ану иди сюда!
В сознание вспыхивает мысль о том, что он не даст мне уйти. Никогда не отпустит.
- Отстань! Не прикасайся! - голос охрип, а мои слова умерли, даже не выйдя на свободу. Я проговорила это губами.
Он меня обидел, унизил и опозорил. Заставил почувствовать себя ничтожеством. Устыдил. Высмеял. А я всего лишь хотела быть с ним. Решила, что это возможно. На секунду сдалась ему и позволила себе поверить, что этот мужчина умеет чувствовать. Что он может захотеть меня. Наивная идиотка! Поверила в сказку. Он любит только себя и никого больше.
- Пошла, - снова резкий рывок. Если стану сопротивляться, он заставит меня ползти на коленях. Он накажет за все, что сегодня произошло. Он всегда наказывал меня за плохое поведение. За необдуманные слова, сказанные сгоряча.
Он человек, который занимался моим воспитанием. Опекун, который оказался хуже самого дьявола. Я его ненавидела, но еще больше желала. От понимания всего этого иногда становилось тошно. Не знала, что делать со своими чувствами. Потому что избавится не получалось. Но прямо сейчас я сразу понимаю, что между нами что-то изменилось. Он ведет себя по-другому. Он был более злым, нервным, агрессивным... Наверное, просто разозлился, что из-за меня ему пришлось ехать на другой конец города, чтобы закончить воспитательную беседу? Какой тематической направленности она будет сегодня? “Нормы морали в приемной семье”? “Как не быть дурой и не предлагать себя человеку, которому ты даром не нужна”? “Как не переспать с собственным парнем на зло... ему?!”
Все как никогда идеально вписывались в “серьезный” разговор, вызванный моими сегодняшними поступками. “Проступками” - скорее так он назовет все это. В его понимании я самый большой из всех проступков... Тогда тем более, я не понимаю, что он тут делает! Зачем ворвался к Димке в квартиру? Зачем выволок меня оттуда, а парню всадил так, что тот, наверное, пойдет проверяться на сотрясение.
Я знала, что пожалею обо всем, но не могла покорно ему подчиняться. Бунт внутри и обещание самой себе не дать себя сломать были сильнее. И не важно, что он со мной сделает на этот раз. От обиды и безысходности наступило безразличие. Притупился страх.