Воздев заскорузлый палец вверх, словно поставив жирную точку,
кухарка тяжело поднялась. Наливочка начинала оказывать свое
коварное действие, и двигалась женщина с осторожностью, словно
боялась себя расплескать.
— Ты посиди, выпей еще, — она заботливо придвинула ко мне
матовую бутыль. — В первый раз смотреть, как запечатывают, еще тот
ужас. Но ты не думай, они потом боль почти и не помнят. Стирается,
как после ребеночка, а вот в жизни девка теперь устроится всем на
зависть.
Я сделала вид, что подливаю добавки, но пить не стала. Хватит с
меня. Еще болтать начну ненароком. Терять контроль над собой —
последнее дело, особенно когда тебя может выдать любое
произнесенное вслух слово.
— О, ты уже здесь! — хмыкнула заходящая на кухню местрис Осборн.
— Быстро устроилась.
— У девочки шок, — вступилась за меня кухарка, за что я ей была
несказанно благодарна. — Она, кажется, впервые увидела, как кого-то
запечатали.
— Да? — заведующая остро глянула на меня, почти как недавно
священник, и у меня от дурного предчувствия побежали мурашки по
спине. — А мне показалось, что она, наоборот, опытная и очень
хорошо знает, что делает.
— Повезло, наверное, — отмахнулась местрис Рути. — Вон, глаза до
сих пор по медяку. Я ей своей наливочки подсунула, пусть сегодня
отдохнет.
— Хорошо, — дернула плечом местрис Осборн. — Дело твое. Она
теперь будет тебе помогать. Соображает вроде неплохо, зачем девке
руки гробить. Они у нее вон какие, тонкие, деликатные. Пусть на
стряпуху учится, может, и сгодится кому.
Я инстинктивно спрятала ладони под стол. Мне совершенно не
нравился тон, которым меня обсуждали, не говоря уже о том, что обо
мне упоминали в третьем лице. Чувство было, что я крепостная,
которую подумывают выгодно перепродать.
— Ты чего подумала, дуреха? — фыркнула кухарка, заметив мое
вытянувшееся лицо. — У нас тут солидное заведение. Отсюда за честь
почитают жену взять, хоть воспитанницу, хоть служанку. Мало ли, и
на тебя кто позарится! А ежели готовить выучишься, так и вовсе
распрекрасно пристроиться сможешь.
Растянув губы в полузабытой фирменной улыбке, я согласно
закивала. Радость неимоверная, замуж возьмут.
Вот уж сто лет не надо мне такого счастья!
Рассиживаться долго я не стала. Действие наливки быстро
выветрилось, паника немного улеглась, и я поднялась, всем видом
демонстрируя готовность немедленно начать помогать местрис
Рути.