– Пойдёшь со мной.
И, таща растерявшегося порожника за собой, смело шагаю навстречу
ждущему меня хорту. Позади снежники удивлённо охают. Шум нарастает.
Лишь бы не сочли за предателя и не начали стрелять в спину. Но союз
человека и хорта – это нечто нереальное, и для снежников я скорее
смельчак, отважившийся выйти…
Впрочем, мне плевать, что именно они сейчас обо мне думают.
Главное, что заметавшийся было по началу Крам успокоился и покорно
идёт за мной. Вот она – истинная вера. Для порожника высший – едва
ли не ровня Единому. Раз веду к хортам, значит знаю, что делаю.
– Я услышал. Веди меня к моему брату, – подходя, громким голосом
обратился я к хорту на языке гахаров, которым владел в
совершенстве.
Едва ли зверь сможет меня понять, но есть шанс, что уловит
схожесть звучания моих слов с теми, что заучил.
– Он со мной, – ткнул я пальцем в Крама, чью руку всё ещё
продолжал крепко держать.
По здоровенной морщинистой морде твари было сложно понять, какие
именно чувства испытывает зверь, но возбудился хорт точно.
Перешагивает с места на место. То поднимет дубину, то снова
опустит. Раз за разом оглядывается назад, на своих. Видно, мысленно
общается сейчас с другими достаточно старыми хортами.
– Я счастлив найти тебя, брат, – наконец, заревел зверь на всё
том же языке врагов человечества, нещадно коверкая слова, что,
впрочем, ничуть не мешало понимать смысл сказанного. – Следуй за
моими слугами. Они не причинят тебе вреда.
Хорт отвернулся и, волоча по земле дубину, двинулся к толпе
своих родичей, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что мы идём
следом.
И снова нам транслируют прямую речь повелителя. Звери не
понимают, что они говорят, но знают, что нужно делать, если человек
подойдёт к ним после озвучки послания. Другие старые хорты тем
временем уже расчищали от молодняка для нас безопасный проход.
Безмозглым приматам не объяснишь, что это двуногое мясо нельзя
жрать. Уверен, дальше нас поведут исключительно матёрые особи.
– Ты собрался убить их вождя? – прошептал, набравшийся смелости
Крам.
– Верно. Но не этого, а верховного. Потом расскажу. Молчи.
Проходить сквозь расступившуюся толпу хортов было неприятно.
Оскаленные клыки, угрожающее рычание, злобные взгляды. Подавляющее
большинство зверей не понимает, почему нас нельзя убивать. С
облегчением я вздохнул только, когда мы, спустившись ниже по
склону, подошли к лесу. Как я и предполагал, вожак стаи прихватил с
собой вниз четверых здоровенных хортов, лишь немногим уступающих в
размерах ему самому.