Только к утру, вымотанный и ворчливый, он вернулся на центральный остров, где прямым маршрутом отправился в больницу. Михаил пришел в себя, но после сделанных уколов и сеанса магической терапии, проведенного семейством жихарок под присмотром опытного физиотерапевта-человека, спал. Родионов, который уже поджидал друга, уверил его, что Миша серьезно не пострадал:
— Через пару недель снова будет скакать, как горный козел…
— И бодаться, — пробормотал Иван облегченно. — Ты поедешь со мной к его сестре?
— Неужели боишься? — Юрий Николаевич смешливо вытаращил глаза. — Право, Александра Павловна не кусается.
— Не говори глупостей! Просто графиня наверняка захочет услышать все о состоянии брата от врача, а раз уж ты здесь…
— Ну конечно, конечно.
***
— Опять вы! — негодующе выпалил Игорь Орлов. — От вас нет покоя даже ранним утром, когда порядочные люди еще и с постелей-то подняться не успели!— Вы что, намекаете на нашу непорядочность? — изумлению Родионова не было предела.
Чемесов же, привыкший к подобным «приветствиям», лишь устало поморщился:— Игорь Викентьевич, не могли бы вы передать Александре Павловне, что мне необходимо переговорить с ней.
— Это возмутительно!
— Господин Орлов! — негромкий голос Ивана был подчеркнуто терпелив. — Я не спал всю ночь. И привело меня сюда дело, а не желание доставить неудобство лично вам. Миша Румянцев в больнице и…
— Михаил? Что с ним случилось?
— Его избили. Это произошло прямо напротив заведения мадам Латур. Девочки увидели…
— Боже мой! Надеюсь, вы не собираетесь сообщать эти мерзкие подробности графине? Она и так еще не пришла в себя после смерти мужа… Миша не сильно пострадал?
В словах Орлова звучали забота и обеспокоенность, и Иван подумал, что, возможно, был несправедлив к нему…
Александра Павловна спустилась почти сразу. Игорь Викентьевич шагнул ей навстречу, словно стараясь загородить собой от неприятностей, которые в данной ситуации явно олицетворял собой явившийся в дом ни свет, ни заря судебный следователь. Чемесов посмотрел и лишь в очередной раз вздохнул. Александра, увидев посетителей, начала улыбаться:
— Иван Димитриевич! Как давно вы не были у нас! Мне не хватало наших бесед, а вешалка в прихожей кажется такой пустой без вашего пальто…«Дьявольщина! Пальто!»
Иван смущенно отдал одежду неслышно подошедшему слуге, думая, что он не видел графиню уже больше месяца, и за это время она необычайно похорошела… Ее прекрасные серые глаза сияли, щеки порозовели, в уголках губ поселился легкий намек на улыбку — не осознанно вежливую, внешнюю, продемонстрированную кому-то, а внутреннюю, характеризующую ее собственное душевное состояние… Было ли это связано с появлением в доме молодого черноусого красавца, или просто из ее жизни ушел постоянный страх насилия?.. На душе от этой мысли стало погано, ведь теперь Чемесов снова должен был нарушить только что обретенное ею душевное равновесие. Засунув руки в карманы брюк, он привычно ссутулил плечи: