Но она ждала… Чего ждала? Не представляю я Полину с тряпкой в руках, моющую унитаз. Поголодала бы неделю, да пошла в проститутки. Хотя как сейчас говорят? В эскортницы. Так что я ее можно сказать спасаю от морального падения.
Приехав в офис, я усилием воли отключаюсь от мыслей о Полине. Женщины — это вторично. Особенно если это любовница, которая не факт что станет мне женой. Я не верю что надолго выдержу характер этой стервы. Так что очень может быть через пару месяцев Полина отправится на вольные хлеба. Вон, в Дубаях сколько шейхов не оприходованных?
Я работаю до самого вечера, практически до ночи, и лишь когда часы показывают восемь, я вспоминаю, что дома меня ждет Полина. Ну как ждет? Небось уже куклу Вуду сделала и иголками утыкала.
Кстати отец мне не советовал с ней связываться, всегда говорил что баба она дурная. Ну а я… Я дурных как раз и люблю, чтобы скучно не было. Хотя и понимаю, что это пока что. Пока энергии хватает и на бизнес, и на баб. А потом мне уже понадобится жена, уютная как разношенные домашние тапки.
Перешагнув порог своего особняка, первым делом интересуюсь у приставленной к Полине горничной как прошел день в мое отсутсвие:
— Обедала, ужинала, погуляла по дому и саду, принимала ванну два часа. — отчитывается девушка, не сводя с меня глаз. Меня вся прислуга в доме боится. Хотя я ни разу даже не кричал ни на кого и предельно вежлив.
— В гардеробе платья примеряла? — я пытаюсь понять, освоилась ли Полина или до сих пор строит из себя жертву.
Горничная, в белоснежном фартуке и косынке бежит рядом со мной:
— Нет. Полина зашла, посмотрела. Я сказала ей, что в гардеробе купленная ей одежда. Но она ответила: «Спасибо». И все.
— Видимо не понравилось, — останавливаюсь, на минуту задумываясь, — Ну ничего. Где она сейчас?
— В спальне, отдыхает.
— Что-то рано… — останавливаю взгляд на девушке, но та тут же опускает глаза:
— Так десять уже.
— Ладно, я поужинаю в столовой, что-то легкое. А ее предупредите что я подойду через час. Пусть наденет красивое белье.
Я иду ужинать в столовую, минуя в спальню. Не скажу что я так хочу жрать, но надо дать время Полине на подготовку. Прежде всего моральную. Я цежу черный кофе, заедая бутербродом с красной рыбой. Пусть не считает что я равнодушный и бессердечный! Хотя с ее папашей конечно неловко вышло, кто ж знал что у него головушка-то «ку-ку». Своим суицидом он мне испортил все планы и вымотал все нервы. У меня не стояла задача его уничтожить и пустить по миру. Точнее, я конечно хотел его унизить. И только с одной целью: стать для этой семейки благодетелем. Что на мой взгляд достаточно благородно, особенно в свете того как он обманул моего отца. Да, можно сказать что он тоже не хотел его смерти. Но мой отец тяжело заболел! Он не самоубился! Он был борцом до последнего вздоха! И это был единственный близкий мне человек. Тот, кто может и не слишком меня любил, но дал все, чтобы я чувствовал себя полноценным. Не сыном шлюхи и алкоголички, не чьей-то ошибкой, а человеком, у которого есть будущее.