Утренняя трапеза была подана не в
скале, а на площадке перед ней, за что Николай поблагодарил повара
и разделся до трусов. На завтрак давали кашу со свининой. В одной
банке. Так что жира на изготовление факелов у Уральского следопыта
в наличии не оказалось. Казалось бы – засада? А вот и нет, ведь над
землёй в полный рост поднялось солнышко. Если можно говорить о
росте абсолютно круглых персонажей типа Колобка. Вот что у него –
рост, диаметр или обхват талии? И я не знаю. Солнце не парилось
этим моментом и просто светило, являя миру такие милые сердцу
каждого русского берёзки. А березки – это береста. А береста – это
берестяной факел, который даже еще лучше тряпично-жирового. Хотя
бы, потому что не воняет горелыми тряпками и жиром. И светит
гораздо ярче. И вокруг бересты завались! Днём мир выглядит совсем
иначе, чем ночью. Даже смешно стало при свете дня думать про
медведей и вервольфов.
Чего время тянуть, коли факелы
готовы? Случайно наткнувшись на горсточку скрепок, непонятно как
попавших в рюкзак, Николай с их помощью закрепил рулоны бересты в
нижней части, намотав природное топливо на сырые прутики. Штормовку
со штанами на тело, спички в карман, инструмент туда же – пора
вламываться в тайную комнату. Стоп! Надо развесить сушиться влажные
футболки, водолазку, постиранные носки. И высохнет всё на солнце, и
товарищи поймут, что их пропащий друг тут расположился. Николай
свято верил, что его коллеги обязательно дойдут до финишной точки.
Ему и в голову не пришло, что людям теперь не до похода. Все
четырнадцать комсомольцев в это время прочёсывали леса вокруг
злополучной деревни Теляково, в которой их друг получил алкогольную
интоксикацию.
Внутри каждого факела имелся пучок
сухой травы, поэтому разжечь его – плёвое дело. Добравшись наощупь
до тупиковой комнаты, приключенец как бывалый подпалил бересту
буквально с одной спички. Так себе достижение, скажет кто-то. Да и
плевать, Николай считал, что имеет право гордиться собой, а на
мнение неведомых читателей ему наплевать. Вернее, он даже не
догадывается об их существовании. Он и про меня не знает. «Ау! Кто
здесь есть?!» - вежливо крикнул Герасимов и засмеялся. Потому как
не смог не воспроизвести старый, но по-прежнему любимый
анекдот:
- Эгегей!
- эгегей...
- Здесь есть кто-нибудь?!