— Где это мы?
Удивляться было чему. Совсем недавно мне продемонстрировали
окружающие замок ледяные скалы, а здесь всё утопало в цветах.
Ярко-зелёные лианы, на которых алели бутоны величиной с ладонь,
обвивали толстые колонны из белоснежного камня и тянулись к
сияющему бирюзой небу. В тени живой беседки темнели ряды стеллажей
с книгами.
— Мой кабинет, — пояснил Иммит и предупредил: — Не волнуйся, над
нами не только купол, который защищает дворец от холода, но и
магический щит.
Я прищурилась:
— А мне стоит волноваться?
— Причин для беспокойства нет, — покачал он головой и указал на
один из стульев, которые окружали тяжёлый стол, изготовленный из
цельного куска невероятно огромного дерева. — Садись здесь.
Когда я опустилась, он положил передо мной желтоватый пергамент
и пододвинул чернильницу. Я машинально подхватила перо и неловко
покрутила в пальцах. С кончика стержня сорвалась капля, и на бумаге
каракатицей расползлась клякса.
Иммит прислонился к столу и посмотрел на меня сверху вниз. Я
кожей ощутила его изучающий взгляд. Решительно отложив перо,
подняла голову и твёрдо заявила:
— Больше всего в людях я ценю искренность.
— Ты мне искренне нравишься, — неожиданно признался он.
Но я не поверила. Тоскливо подумала: «Иначе говоря, после
стольких лет ожидания ты согласен и на такую, как я». Вслух же
произнесла:
— Если ты на самом деле считаешь меня своей невестой, то ничего
не должен утаивать.
По лицу Иммита пробежала тень, меж бровей залегла складка.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне грозит какая-то опасность? — напрямик спросила я.
— Я сумею оградить тебя от всех бед, — серьёзно пообещал он.
«Ловко ушёл от ответа… Или Швабрик сгустил краски? Никому нельзя
верить».
Иммит пододвинул второй стул и, устроившись рядом со мной, взял
перо.
— Диктуй. Я сам запишу твои желания. Семь дней. Семь свиданий.
Чем бы ты хотела заняться сегодня?
Он поставил на листе красивый вензель. На миг мне показалось,
что знак расплывается, а потом фокус вернулся, и я с изумлением
поняла, что это цифра один. Только чужой, прежде незнакомой мне
письменности.
Магия пропитала меня с глотком воздуха, проникла с едой и
напитками этого мира. Я не была уверена, на каком языке
разговариваю с Иммитом. И даже думаю! Казалось, что Эвенвуд
действительно принял меня, а я стала его частью.