Но у Жеки было свое видение, потому в раздевалке, когда мы
все сидели, он встал перед Димидко и прошипел:
— Ты же видел, что я в норме! Вчера
на тренировке я справлялся не хуже остальных, если не сказать –
лучше. Я могу и хочу играть. Это что же, обо мне пойдет слава, что
я на жаре – не игрок? Мне. Нужно. На поле!
Сан Саныч не перебивал его, дал
выговориться и закончить.
— Женя, вот именно – я все вижу. Мы
играем с серьезной командой, нам ошибаться нельзя. Вот станет
прохладнее…
Но Жеку уже несло. Ему прищемили
самолюбие! К тому же выходило, что он – не незаменимый игрок. А тем
более если Левашов себя хорошо проявит… В представлении Жеки все
складывалось все было не так себе и даже не плохо – это был полный
сипец. Благо я был мудаком, да еще и более эталонным, чем он, и
отлично представлял, что у него в голове: вот эта его злость – не
страх за карьеру, а негодование, что не ценят, не понимают, как он
крут, и опустили ниже плинтуса. А на пьедестал поставили
деревенщину и бездарность Левашова. Сальери предпочли Моцарту!
— Я теперь мячи подавать на бровке
буду? – не сдавался он. — Мальчиком за газировкой бегать?
— Газировку нельзя, — сказал Матвеич,
капитан понимал, что надо как-то разрядить, охладить.
Но его слова сработали не как вода,
которой тушат пожар, а как бензин:
— Это меня – на замену и если что? А
если… — Жека задохнулся от возмущения, сглотнул слюну и продолжил:
— ничто, так и ничто?
Димидко молча черкнул бумагу, отдал
Древнему, который с несвойственной для его возраста прытью вылетел
за дверь.
— Хорошо, Евгений, на замену не
выйдешь. Из состава выведен. Отдыхай. Хочешь, на трибуну иди,
хочешь, по городу погуляй. На набережную сходи. У них тут отличная
набережная. И покинь раздевалку, пожалуйста. У нас установка
предыгровая.
Показал, кто вожак стаи. И правильно
сделал.
Жека осмотрел всех в поисках
поддержки, просверлил взглядом дыру в Игнате, но тот опустил голову
и промолчал.
— Да пошли вы! – раскрасневшийся,
потный Жека вылетел в коридор, хлопнул дверью.
Вернее, попытался хлопнуть, но даже
доводчик ополчился против него, закрылся мягко и плотно.
— Некрасиво, — дал Игнат оценку
действиям друга.
Солидно сказал, как боцман — капитану
корабля, где назревал бунт. Вот только бунт не назрел, никто не
возражал. Жека – отличный игрок, и он нам нужен. Но тренер отвечает
не только за игру, но и за здоровье игроков. Жека свалился на жаре?
Было? Вот и надо его поберечь на те матчи, которые еще впереди. А
сегодня опять жарко. Казалось, даже тусклое солнце утомленно ползло
по белесом раскаленному небу.