— Ситуация мне понятна. Можно идти?
— Давай… не подведи.
* * *
Трофейный «Шторьх» с огромным трудом смог оторваться от
ровной поляны, которую использовали для взлетной полосы при штарме.
Перегруженный сверх нормы, установленной заводом-изготовителем для
этого изделия немецкого авиапрома, он все поднял в воздух кроме
Волкова и Нечаева трех военюристов. Их направили для
укомплектования военного трибунала бригады. Большинство пассажиров
прильнули к стеклом кабины, с интересом наблюдая как удаляется
земля.
Еще перед взлетом, пока мы ожидали личный состав
трибунала, наметили с дедом Павлом самые первые действия, которые
необходимо срочно осуществить. Поэтому, пока Пал Игоревич «рулил»,
я по рации отдавал первые указания в новом качестве.
Поскольку Маркони серьезно пошаманил над немецкой рацией
«Шторьха», то я совсем не опасался радиоперехвата. Наш радиобог
перевел работу аппаратуры с амплитудной модуляции на фазовую,
присобачил блок инверсии спектра сигнала, и еще один, который
каждые тридцать секунд менял несущую. Таким образом он добился
скрытности передачи. Сейчас со своего воздушного КП, могу связаться
напрямую с любым своим подразделением, как и они со
мной.
После приземления, меня уже ждали начальник штаба
Климовский и главный по радио Маркони.
— Маркони, начнем с тебя. У тебя люди и аппаратура
готовы?
— Так точно. Четыре группы с двойным комплектом аппаратуры
и тремя рабочими сменами в каждой.
— Шифровальщики?
— В каждой группе по два специалиста и одна немецкая
«Энима»?
— Не вскроют обмен?
— Нет. «Энигмы» тоже прошаманины. Каждую из них нам
удалось состыковать сХельшрайбером
(Hellschreiberсм.http://www.rkk-museum.ru/vitr_all/exhibits/430.shtml).
— Маркони, мне это ниочем... По простому
объясни.
— Теперь не надо делать много промежуточных операций. На
одной стороне телеграфист набивает открытый текст, он
шифруется «Энигмой», передается по каналу связи и противной стороне
рашифровывается и и печатается в открытом виде на бумажной
ленте.
— Ясно. Это все надежно?
— Более чем.
— Ну смотри... Когда люди будут на местах?
— У соседа справа и штарме-13 максимум через пару часов.
Левый сосед и штаб фронта не могу пока сказать.
— Ладно. С тобой тогда пока все. - Повернувшись к НШ и
Нечаеву произнес: — Слушаю ваши предложения...
— Заградительные группы