В парке облюбовали одинокую лавочку возле фонтана и расположились в
тени старого тополя.
– Эх, жалко, кружка одна, – поджал я губы. – Не чокнемся.
– Кто сказал? – хитро прищурился Быков, наполняя увеситую советскую
стекляшку до краев.
Протянул ее мне, а сам взял бидон:
– Ну, за встречу, чтобы старых друзей не забывал.
Стукнулся со мной бидоном и отхлебнул прямо из него. Я, скрепя
сердце и стараясь не думать о том, кто до меня пил из тары,
зажмурился и тоже отхлебнул. Ничего так. Соскучился я по местному
пиву. Второй глоток пошел лучше, а после пятого мне было уже
фиолетово на брезгливость.
Не заметили, как опустошили добрую половину бидона, зажевали
рыбкой.
– Эх… Хорошо жить, – Антоха откинулся на лавку, разметав по ее
спинке руки-бревна.
На соседней лавке расположились четверо парней. С виду гопники, но
одеты прилично. Даже модно, для этих-то времен. Кеды, джинсы и
футболки с символикой Олимпиады-80 и волка из «Ну погоди».
Они явно собирались распивать напиток покрепче пива, выудив из
сумки бутылку с узнаваемой этикеткой «Столичная» и сосиски.
Мимо проходила стайка пионеров со скрипкой в футляре.
– Э-э! Пацаны! – зычно крикнул один из рослых гопников с мордой
Дольфа Лундгрена. – Сюда идите. Кому сказал? Быром!
Пионеры, опустив глаза, послушно поплелись к соседней
лавочке.
– Курить есть?
Те в ответ испуганно замотали головой.
– А если найду? – «Лундгрен» картинно сплюнул под ноги школьникам.
– Мелочь есть?
Пионеры молча хлопали глазами. Я встал и направился к лавочке.
Верзила, услышав шаги, обернулся на меня.
Ого! Знакомая рожа. Я узнал в «Дольфе» своего давнего
недруга.
От автора:
Друзья! Я стартовал с новинкой в жанре АИ. Попаданец в лихие
девяностые. Стареющий боксер решил исправить судьбу. Вот только
тело ему досталось хлипкое, на дворе 93-й год, а в спину дышат
братки. Вот ссылка на книгу: https://author.today/work/289565
Морда, не обремененная интеллектом, телосложение орангутанга –
курсант Новоульяновской средней школы милиции товарищ Сипкин, он же
Вова, собственной персоной.
Хотя какой он курсант? Годов ему уже под тридцать, средку он со
скрипом закончил, а потом, я слышал, его выперли из милиции с
треском за какой-то проступок, порочащий честь мундира.
Подробностей не знал, но бывший боксер, которого я когда-то здесь,
в Новоульяновске уложил на областных соревнованиях на кубок
Попенченко в первый год своего пребывания в этой эпохе, дисциплиной
никогда не отличался. Когда в средке пересекались, всегда в контрах
был, злился на меня Сипкин. Зуб даю, до сих пор обиду помнит. Даже
если не знает толком, за что.