Вова скрючился, шипя сквозь скрежет зубов матерные проклятья.
Контрольный в голову, и вот он распластался на земле, раскинув
конечности, как морская звезда.
Я бросился к Быкову. А там картина маслом!
Тоха уже стоял на ногах и без моей помощи расшвырял обидчиков,
как слепых кутят. Одного закинул в шиповник. Тот верещал, пытаясь
выползти из колючек. Второй валялся в траве тушкой подстреленного
кабанчика. Третьего Быков тряс за грудки, оторвав от земли, ноги
его болтались в воздухе безвольными верёвочками, а здоровяк что-то
ему доказывал насчет уважения к «старшим» и недопустимости
антиобщественного поведения в форме распития спиртных напитков в
общественном месте.
– Милиция! Милиция! – блажила сердобольная тетенька с авоськой в
руке и в ситцевом платке.
Она проходила мимо и решила вступиться за униженных и
оскорбленных.
– Зачем ребятишек бьете? – махала она руками, но близко не
подходила.
– Шли бы вы, мамаша, – процедил Быков. – Эти ребятишки вели себя
плохо. В угол ставить будем.
Тетя, тревожно зыркая, поспешила убраться.
Наконец, Тоха отшвырнул собеседника и сграбастал честно добытую
в неравном бою бутылку «Столичной».
– Трофейная, – подмигнул он мне. – К пиву…
Гопники сползались в кучку. Поскуливали, косились на нас
шакальими глазенками и помогали друг другу подняться. Распрямили
скрюченного Сипкина и поплелись восвояси.
– Мы еще встретимся с тобой, Курсант! – обернувшись, бросил
через плечо Сипкин, когда был уже на безопасном расстоянии. – Ты не
знаешь, с кем связался!
– Конечно, встретимся, – хмыкнул я. – Раз у тебя здоровья
много.
Битые ускорили шаг, иногда оглядываясь.
– Ша! – Быков сделал вид, что хочет за ними погоню устроить, те
поспешили поскорее смыться.
– Ух! Как в старые добрые, – выдохнул Антоха, усаживаясь на нашу
лавочку. – Размяли косточки. Будешь?
Здоровяк ткнул на жидкую добычу.
– Не, я мешать не буду.
– А я хряпну чуток, а то весь хмель из-за непредвиденной
физзарядки вышел.
– Не налегал бы ты на водочку, без закуски-то.
– Не гунди, Андрюха, – все нормально, я занюхаю.
– Смотри, сопьешься.
– Ой, ты как жена моя нудишь. Та тоже нычку мою найдет и
перепрячет. Что я, выпить не имею права в конце рабочей недели?
Кстати, этого здорового ведь Сипычем называли.
– И что? Это мой старый знакомый по школе милиции.
– А то, что я слышал, что в городе шайка мелкая объявилась, не
то чтобы бандиты, но на рынке, где частники продукцией своей
торгуют, молоком, мясом и прочим кефиром, дань сшибают. Так вот,
этот Сипыч, вроде как, с ними. Мне на заводе мужики рассказывали.
Да и рожа у него больно знакомая. Он, вроде, в соседнем цехе
трудится.