Вошли внутрь. Все, как и везде в подобных заведениях –
по-казенному аскетично и немного мрачно. Унылый кафель, запах
формалина и дохлых кошек.
Мытько бродил по пустынному коридору в длинном халате. Чуть
пошатываясь и переваливаясь. Если бы не его осмысленный взгляд, то
Павла Алексеевича в такой обстановке и в таком настроении можно
было бы принять за зомби.
– Павел Алексеевич! – окликнул его Горохов. – Здравствуйте.
Рассказывайте, что случилось?
– Много чего, – загадочно проговорил судмед. – Пойдемте со
мной.
Мы вошли в прозекторскую, а по-простому – в секционную.
Тесновато внутри, всего два смотровых стола вмещает. На одном
лежала сморщенная старушка, на втором – распотрошённый безногий
мужчина, в котором все сразу узнали Черпакова.
– Вот, посмотрите, – Павел Алексеевич пригласил следователя к
микроскопу, приютившегося в углу на неказистом столике.
Горохов недоуменно пожал плечами и сел. «Накинул» глаз на
окуляр.
– Вы видите? – склонился над ним судмед.
– Инфузорий? – нахмурился Горохов свободным глазом.
– Да каких инфузорий? Вот, смотрите внимательно, это препарат
белого вещества под корой больших полушарий, налицо базофильная
дегенерация.
– Замечательно! – крякнул шеф и встал. – Только я здесь при чем?
Вы для этого нас позвали?
– Нет, конечно, но раз уж приехали, то хотел все вам
показать.
– У нас мало времени, Павел Алексеевич, – сжал губы Горохов,
голос его стал тихим, и казалось, вот-вот сорвется на фальцет. –
Расскажите, зачем мы здесь?
– Все по порядку, – Мытько изобразил жест «стоп» открытой вперед
ладонью. – У трупа Черпакова отек легких. И вот этот цитологический
микропрепарат, который вы только что созерцали, доказывает, как,
впрочем, и отек, что смерть наступила в результате отравления
монооксидом углерода.
– Чем? Чем? – нахмурился Горохов.
– Угарным газом, – вмешался всезнайка Катков. – Как на
пожаре.
– О как! Интересно… Ожогов ведь нет? – Горохов уже сам,
добровольно уселся за микроскоп.
– В том-то и дело! – всплеснул руками Мытько. – Признаков
термического воздействия на теле не обнаружено, но имеет место
слущивание альвеолярных макрофагов в просвет альвеол и
деструктивный отек белого вещества с формированием острых
микрокист. Хотите взглянуть? Я поменяю микропрепарат.
– Ух… – выдохнул шеф. – Нет, спасибо, доктор, то есть, Павел
Алексеевич, мы вам на слово верим… Это что получается? Черпакова
сначала отравили угарным газом, а потом ногу отрезали?