Ллойд серьёзно покачал головой, сделал пару осторожных шагов в сторону гостьи, чтобы придать своим словам больше веса.
– А это не будет опрометчивым решением? – спросил он многозначительно. – Тут ведь знаете как… Как говорится, семь раз отмерь и только один…
– Послушайте! – невежливо и нетерпеливо перебила она. – Вам не кажется, что хозяину пансиона следовало бы вести себя с постояльцами погостеприимней?! И не разыгрывать перед ними шута горохового!
– Кажется! – затряс головой Ллойд.
Уж с чем, с чем, а с этим невозможно было не согласиться.
– Вы дадите мне комнату, наконец? – процедила она сквозь зубы.
– Нет, – с сожалением отозвался он.
Боже, конечно же он дал бы ей комнату, если бы это было в его власти! Он дал бы ей две комнаты! Лишь бы только она оставила его в покое, не сердилась и не презирала. А то, что она презирает его – совершенно очевидно.
– Нет?! – это прозвучало уже угрожающе.
От такой экспрессивной дамы можно ожидать чего угодно. А если она кинется в драку? А он попытается закрыться руками. А в руке у него – бритва!
Ллойд торопливо убрал бритву в карман.
– Увы, – произнёс он нерешительно. – Я не могу дать вам комнату. Хозяин этого не одобрит. А он, знаете ли, очень крупный и грубый человек. Этакий настоящий мужлан. Не удивлюсь, если окажется, что он бьёт своих постояльцев.
– Подождите, подождите… – замерла она на месте. – То есть… вы не хозяин этой гостиницы?
– Ни этой, ни какой-нибудь другой. Я Ллойд. Я не Пирс Маклахен.
Она заворожённо смотрела на него некоторое время, прежде чем рассмеяться. Она смеялась, хохотала, ржала! Долго.
– Ой, не могу… – произнесла наконец. – Какая глупая ситуация! Простите, простите меня… Но почему бы вам сразу не сказать, что вы не хозяин?
– А разве вам это интересно? – пожал он плечами.
– То есть?
– Ну-у, – попытался он объяснить, – если бы вам было интересно, вы бы спросили. А хозяин ли я. Но вы не спросили.
Она закатила глаза, снова падая на диван.
– Ой умора! С вами невозможно разговаривать! Какой вы смешной, право слово. Давайте лучше перестанем, пока я не умерла от смеха.
– Давайте, – охотно согласился Ллойд, доставая из кармана бритву.
Он вздрогнул и поёжился, когда холодная сталь коснулась кожи. Вернее, не кожи, а корки засохшего крема, через которую острота бритвы едва-едва угадывалась. Ах, да, он так и не смочил щёки!