Едва поднёс бритву к щеке, как хлопнула входная дверь.
Ну вот, не успел.
В его понимании гостья была далеко не красавицей. Он не любил такой тип женщин – худощавая, смуглая, с чем-то неуловимо испанским в лице и высокомерием во взоре. Такие женщины его подавляли, ему казалось, что они сразу, с первого взгляда, различат всю ту неуверенность, которую он испытывает рядом с ними.
– Здравствуйте, – она бросила на Ллойда оценивающий взгляд. Вот и всё: несомненно она поняла всю его суть. – У вас сдаётся комната.
Ллойд и так знал, что комнаты наверняка сдаются, она могла бы и не говорить ему.
– Здравствуйте, – произнёс он, на всякий случай отводя бритву подальше от себя. – Вы цыганка?
Если она цыганка, ей ничего не светит – хозяин вышвырнет её из гостиницы в две минуты. У него какая– то мания относительно цыган.
Она бросила на него удивлённый взгляд, минуту подумала.
– А что, вы сдаёте комнаты только цыганкам?
– Я их вообще не сдаю, – пожал плечами Ллойд.
– Вот как! – растерянно воскликнула она. – Значит, меня обманули?
– Понятия не имею.
Странная дама. Откуда ему, Ллойду, знать, обманули её или нет.
– Хм, – она недоуменно пожала плечами. – Но это же гостиница?
– Что именно?
– Я спрашиваю, это гостиница? – уже немного нетерпеливо повторила она.
– А я спрашиваю, что именно? Поставьте себя на моё место, – на всякий случай добавил он, чтобы она вдруг не рассердилась. – Поставьте себя на моё место: я же понятия не имею, о чём вы говорите.
– Кажется, я спросила, – чётко и чуть ли не по слогам произнесла она, – является ли вот это заведение гостиницей.
– То есть, вы сами не уверены?
Ллойд задумчиво сложил бритву. Но как бы задумчив он ни был, сложил он её очень аккуратно – двумя пальцами, чтобы случайно не пораниться. Жизнь достаточно учила его на ошибках, которые он совершал. Теперь ей, жизни, было не так-то просто поймать его на незначительном промахе.
– Не уверена? – ошарашенно повторила дама. – В чём?
– Ну-у, – пожал он плечами, – в том, что вы спросили именно это.
И добавил, чтобы избежать недопонимания:
– Вы сказали "кажется, я спросила".
– Бог ты мой! – воскликнула она с беглой улыбкой, за которой, однако, ему почудилось раздражение. – Что за резонёрство! Я задала простой и ясный вопрос. Почему бы не взять и так же просто и ясно на него не ответить.