— Много лет назад отец ходил с тростью. А потом, когда она стала
не нужна, оставил ее в нашем загородном доме. Мы с няней жили там
последние три года, — Катарина грустно улыбнулась, — пока венец не
появился. А следом за ним гонец, карета…Все это.
— И ты хочешь меня убедить, что на самом деле не желаешь принять
участие в Отборе? — сощурилась мора Ровейн. — Расскажи-ка это
кому-нибудь другому.
Мэдчен ван Ретт вспыхнула до корней волос.
— То, что раньше я, как и все, хотела…
— А сейчас? Устав от тишины и запустения поместья, посмотри мне
в глаза и скажи, что ты не хочешь. — Мора Ровейн резко
развернулась. — Не хочешь доказать миру, что со своей палкой ничуть
не хуже других. Ты не сменила отцовскую трость на зонт. Чудный,
кружевной дамский зонтик, который бы выполнял функции трости и был
бы более приемлем для юной мэдчен. Нет, ты кидаешь свою хромоту
всем в лицо, ты ее не скрываешь. Несчастные, сломленные люди
сутулятся. У тебя ровный разворот плеч и прямая спина.
— Все это — плоды воспитания, мора Ровейн, — спокойно сказала
Катарина.
— Я знаю, что я права. И ты, Цветочек, тоже это знаешь.
— Я ездила к белаторам и просила снять с меня венец, — возразила
мэдчен ван Ретт.
— М-м-м, умоляла? Плакала? Может быть, встала на колени?
— Всего лишь попросила, — сдержанно заметила Катти. — Думаю,
будь это возможно, мне бы помогли.
Выйдя в холл, Катти негромко спросила:
— Вы верхом?
— В карете, — скривилась мора Ровейн. — Твоя матушка настояла.
Сказала, что ее Цветочек верхом не ездит.
— Что ж, она вам чуть-чуть соврала. Но пусть будет так.
Кареты Катарина не любила. Тряско, душно и страшно. Очень
страшно. Прямо таки до холодного пота и закушенной губы. И,
усевшись, она отвернулась от пытливого, внимательного взгляда —
дуэнья будто что-то хотела прочесть по лицу мэдчен ван Ретт. Хвала
богам, ей хватило чувства такта не беспокоить подопечную.
Когда карета остановилась, мора Ровейн соскочила на землю первой
и взмахом руки создала для Катарины дымные ступени с одним высоким
поручнем.
Спустившись, Катти поблагодарила дуэнью. И подавила невежливый
вопрос: что за дар такой интересный у моры Ровейн? Про
женщин-белаторов Катарина никогда не слышала. Что тогда? Германика
управляет воздухом? Не очень похоже…
— Это дворец? — ахнула Катти, оглядевшись.
— Ты не смотрела, куда мы едем? — удивилась мора Ровейн.