Когда мы оказались за воротами больничной территории, перед
широкополосной дорогой, медсестра робко обернулась.
— Господин, отпустите меня, пожалуйста, — словно невзначай она
поправила грудь размера четвёртого. — Или, если хотите, можем
поехать ко мне. Меня, кстати, Клара зовут, — и натянуто улыбнулась.
Вдали прозвучала сирена патрульной машины.
— Даже не рассчитывай, что я буду покрывать тебя, Клара, — хоть
тело у неё и отличное, этого не отнять.
Она нервно хихикнула. — Хе-хе, о чём вы? Хе-хе... — и тут же
замкнулась в себе.
Прозвучал приглушённый стон. Спасённая из-под лап живодёров
девушка пришла в себя. Я мотнул головой в сторону, веля Кларе
отойти подальше и приблизился к коляске.
— Я... свободна? — замутнённым взглядом карих глаз княжна
посмотрела на меня.
— Да, всё хорошо, — я мягко положил руку ей на плечо. — Они
ничего не успели сделать.
— Не успели? — и поморщилась.
На пустой автостраде вдруг появился кортеж из нескольких чёрных
машин, с белыми мигалками на крышах. Они быстро приближались к нам.
Медсестру, стоящую рядом, бросило в дрожь, она с паникой посмотрела
на меня.
— Это Невские! Чёртов старик связался с Невскими! Как я могла...
— молодая женщина в ужасе схватилась за голову. — Они убьют меня...
нет... хуже, гораздо хуже! — роняя слёзы, она осела на землю и
вцепилась пальцами в волосы. — Лучше убей меня! Убей меня! — словно
обезумевшая, она схватила меня за ногу. — Я не хочу попадать к ним
в руки! Они уже всё знают и ни за что не простят!
Автомобили стали резко тормозить перед нами, стирая шины. На их
капотах красовался неизвестный мне герб. Дверцы микроавтобусов с
шумом открывались, выпуская наружу слаженно действующих бойцов с
автоматическими винтовками наперевес. Они тут же окружили нас,
наведя стволы на меня и медсестру.
— Руки за голову, мордой в землю! Быстро! — две пары обходили
сзади, одна ко мне, другая ко всё так же трясущейся подле меня
Клары.
Из единственного седана решительно вышел высокий широкоплечий
мужчина, с блестящей бритой головой и крепкой квадратной челюстью.
В его маленьких, но цепких глазах плескался гнев.
Этот здоровяк был силён. Не столько физически, сколько
энергетически. Во все стороны от него расходились волны насыщенного
тёмно-синего света, что я видел Оком. Потенциал не меньше чем у
девчонки, но, в отличие от неё, его каналы были хорошо развиты, а
энергоцентр плотно структурирован. Он не первый год, а может и
десяток лет усердно занимается каким-то искусством.