Счёт удалось открыть лишь под занавес
первого тайма, когда на сорок второй минуте тот самый техничный
Валера, о котором шла речь на тренировке, а именно десятый номер
«Спартака» Валерий Кечинов головой замкнул передачу с фланга.
«Г-о-о-о-л!», — раздалось с трибун, а вскоре прозвучал свисток
арбитра, и команды отправились на перерыв.
Тем временем в кабинете президента ФК
«Спартак» Москва шёл непростой разговор между Олегом Романцевым и
сидящими напротив него Дмитрием Аленичевым и Вадимом Евсеевым.
— Аленичев, я в сотый раз повторяю
свой вопрос — кому из вас пришла в голову светлая мысль обматерить
депутата Госдумы? — волновался Олег Иванович. — Что это ещё за «х…й
вам», я спрашиваю?!
— Да это бандит какой-то, а не
депутат! — не сдержавшись, выпалил Евсеев. — Он же несколько раз
нас подрезал!
— С тобой и Астафьевым отдельный
разговор будет! — вскинулся президент клуба. — Я прекрасно понимаю,
что слугу народа материл не Дима, а либо ты, либо наша
«палочка-выручалочка», прости Господи. Больше некому! В общем, так…
— сурово глядя на ни в чём не признавшихся «залётчиков», подытожил
Романцев. — Дело мы пока более-менее замяли, но спрос с вашей
«троицы» теперь будет особый. Отрабатывать придётся по полной!
Во время перерыва благодушно
настроенный Ярцев одобрительно прокомментировал действия
практически всех наших игроков, выходивших на поле в первом тайме.
Особые похвалы достались автору гола в ворота «Черноморца» Валерию
Кечинову, который обострял игру ещё в целом ряде эпизодов.
— Вот это, я понимаю, молодец! —
похвалил наставник нападающего, после чего, глядя в мою сторону,
зачем-то добавил. — Не то, что некоторые матерщинники и
сквернословцы!
Услышав незнакомое слово, рядом
заухал кто-то из моих товарищей.
Вносить в игру какие-либо коррективы
Ярцев нужным не посчитал, за исключением замены Сергея Нагорняка на
Владимира Джубанова, поэтому вскоре я спокойно занял своё место на
скамейке запасных и, глядя на происходившую на поле тягомотину,
погрузился в сладкую дрёму.
— Астафьев, сто раз тебе повторять
надо?! — неожиданно кто-то гаркнул мне прямо в ухо. — Разминайся,
говорю!
Я тут же вскочил, как ужаленный, и
принялся активно размахать руками и ногами, попутно глядя на
сердитого Самохина, который, в свою очередь, уставился на меня с
явным подозрением.