— Ты чего ёрзаешь? — обратился ко мне
чернявый парень, сидящий справа. — Нездоровится?
— Да всё нормально, — выдавил я с
трудом и понял, что голос тоже не мой.
— Сейчас Георгий Саныч кого-то из нас
на поле выпустит, я думаю, — продолжил парень. — Есть ещё небольшой
шанс забить два мяча.
Он вновь отвернулся к полю, на
котором команда в красно-белой форме играла с противником в жёлтых
футболках. Я бросил взгляд на табло стадиона, и увидел надпись:
Спартак (Москва) — Нант (Нант), 2—1, Москва, 20.03.1996.
«Господи! — содрогнулся я. — Куда я
попал! Это же почти пятидесятилетнее прошлое!»
В этот момент к нам подбежал
ассистент тренера и, глядя на меня и моего соседа, выпалил: «Слава!
Артём! Готовьтесь, через три минуты выходите на поле». Чернявый
парень тут же вскочил и начал делать разминочные упражнения, а я
успел прочесть на его спине фамилию «Bezrodny».
— Чего сидишь? Разминайся — удивлённо
бросил он мне. — Рискует Саныч двойной заменой. Хотя до конца
пятнадцать минут осталось, так что может и оправданно.
Встав со скамьи, я начал делать
разминочные упражнения, и вскоре резервный арбитр поднял над
головой не привычное мне электронное табло, а карточки с номерами
игроков, сигнализируя о двойной замене в команде «Спартак». Тут же
по стадиону прозвучало объявление диктора:
— В команде «Спартак» Москва замена.
Вместо Сергея Нагорняка на поле выходит Артём Безродный. Вместо
Валерия Кечинова на поле выходит Вячеслав Астафьев.
«Астафьев, значит, — подумал я. —
Такая у меня теперь фамилия». Парень, которого я заменил, играл в
линии нападения — это я успел заметить за те несколько минут матча,
которые провёл на скамейке запасных. Поэтому я сразу сместился
ближе к воротам противника, и, судя по всему, угадал. По крайней
мере, никто из партнёров претензий мне не высказал, что уже было
неплохо для сюрреалистической ситуации, в которой я оказался. Игра,
тем временем, возобновилась.
— Какого х.. стоишь?! Прессингуем! —
зло крикнул мне коротко стриженный, русоволосый и коренастый
парень, играющий справа, и я включился в отбор. Наши соперники, меж
тем, никуда не спешили и сосредоточились на контроле мяча, однако,
покатав его секунд тридцать, всё же упустили за боковую линию
недалеко от центра поля.
— Давай! Давай! — поторапливая
партнёра, крикнул русоволосый, на чьей спине я успел разглядеть
фамилию «Tikhonov». Вскоре мяч был введён в игру, и в последовавшей
за этим сутолоке отскочил мне прямиком в ноги. В этот момент
наработанные годами тренировок и практики навыки включились в моём
новом теле, и, проигнорировав обращённое ко мне Безродным
требование «дай!», я прямиком по центру рванул к воротам соперника,
убрав финтами сразу двоих полузащитников в жёлтых майках.