– Даже не наследил, – пробурчал
Артур. – Что тут у нас?
– Нужно, чтобы приехал
судмедэксперт.
Тресс посмотрел на коллегу
удивленно.
– Наши редко выезжают на место
преступления, зачем им это? Мы аккуратненько все отфотографируем,
проверим, а они в своих подвалах уже выяснят, от чего умерли
жертвы.
Аксель задумчиво прикоснулся к
подбородку и тут же отдернул руку – латекс перчатки был ледяным.
Странно, он даже не почувствовал, что пальцы замерзли.
– Мне кажется, медику стоит
посмотреть на это в неприкосновенном виде, потому как, пока мы
снимем тело, точно что-то сломаем. Да и с ее дружком лучше
поаккуратнее. Он, конечно, сидит. Но вот, например, я не нашел
запястья. Может, с этого, – он кивнул на кострище, – тоже что-то
срезали. А деформация при транспортировке это скроет.
– Убедил, – сдался Тресс. – Кто у нас
там дежурный? О боги, почему у нас такая толпа судмедэкспертов?
– Позови Джейн, она сможет
разобраться, что к чему.
– Нашел тоже мне эксперта. Признайся,
что до сих пор неровно к ней дышишь.
Аксель фыркнул. То, что было между
ним и Джейн Абигейл лет пять назад, осталось в прошлом. Да и
последний год или полтора он был безнадежно связан с другой
женщиной.
– Звони, – сказал детектив.
Подозрительно прямой столб. На первый
взгляд – чистое дерево. Только непонятно, чье. По логике вещей ель
или сосна, здесь этого добра навалом. Но ствол толстый, сантиметров
двадцать-двадцать пять в диаметре. Впрочем, что такое двадцать пять
сантиметров диаметра для тридцатилетней, например, сосны. И
вырезать два метра не проблема. Убийца связан с деревом? Или…
Аксель присмотрелся. Или это заготовка. Брус, из которого собирают
дрова. Только не сухой, а пропитанный огнеупорным составом.
Он сделал соответствующую пометку в
блокноте. Проверить, где купили брус. Проверить, где купили
веревки. С одной стороны, и то и другое товар распространенный, но,
может химики смогут установить что-нибудь эдакое.
Грин обернулся на «священника». И тут
надо все осмотреть, пронумеровать и изучить. Почему, например,
белый воротничок, колоратка, лежит на столешнице. Символ падения?
Этот «священник» не достоин своего сана? Он брал то, что не должен
был, о чем теперь будет вечно сожалеть? Смотрел на то, на что не
имел права смотреть? Что еще ему отрезали, как еще наказали?