Ламия никому не была нужна: ни матери, ни отцу. За ней даже няньки не всегда приглядывали. При живых родителях в богатом замке она была сиротой. Пыталась тянуться к отцу с матерью, но Ларель только отмахивался от нее, Махлат же ненавидела. Люто. Сколько бы девочка к ней ни подходила, она ее унижала точно так же, как и ее король. Проклинала.
Когда Ламии исполнилось пять, старший принц поднял бунт против отца, с которым и раньше никогда не ладил, а после смерти королевы Заны окончательно возненавидел. Ларель подавил восстание, а сыну отрубил голову. И не только ему, но и его брату, который мог также однажды поднять восстание против него. И все это на глазах маленькой Ламии.
Узнав о смерти братьев, дочь Заны покончила с собой, сбросившись с башни крепости, где была заключена вместе с матерью. Таким образом, Ламия осталась единственным ребенком короля.
Тому понадобился наследник мужского пола. А так как женой у него числилась дикая Махлат, то и рожать его должна была она. Он продолжил ее насиловать, она беременела несколько раз, но родить живого ребенка больше не смогла. Два мальчика, которых она доносила практически до срока, родились мертвыми. Под конец жизни Махлат совсем лишилась рассудка. Умерла в родовой горячке. И перед смертью прокляла дочь. – Девушка замолчала, выдерживая драматическую паузу. Никандр нахмурился, не зная, как расценивать ее рассказ: как правду или как сказку на ночь. – «Будь ты проклята в своей женской доле! Точно так же, как прокляла меня! Дочь дьявола! Ты плод насилия, жестокости и похоти! В тебе нет ничего святого и доброго! Чтоб ты умирала в муках, как я!»
– Что, прямо так и сказала? – переспросил Никандр, недоверчиво хмыкнув. – Ты свечку держала? Или твоя мать протоколировала смерть этой Махлат?
Девушка широко улыбнулась и дернула плечиком, как бы говоря: «Как знать…»
11. 10. Куриный бульон
Настоящее время
– Никандр! Никандр! – Короля разбудил голос Фавия, раздававшийся из-за закрытой двери.
Не понимая, что случилось среди ночи, Ник поднялся с кровати и открыл дверь, зажмурившись от света, лившегося из общей гостиной.
– В чем дело? – спросил он сонно.
– Риту стало хуже. Лекарша послала за управляющей и разбудила меня, – обеспокоенно отчитался воин, оглядываясь назад, где из комнаты советника вышла Олин, взяла что-то из своего чемодана и снова скрылась за дверью. – Жар сбить не получается. И он сильно кашляет…