эннин? – вопросы сыпались один за другим, и с каждым разом
в них было все больше мистики и меньше смысла.
–
Господа! – громко позвала девушка и все замолкли. – У меня
действительно был рецидив амнезии после нервного перенапряжения. Я
не помню, как и почему оказалась в храме. Да, действительно,
первого кого я узнала, была моя кошка Мульчя. Думаю, кто-то из
прихожан узнал меня и съездил в Сеул, чтобы оповестить моих
родственников, но никого не найдя, решил привести в храм мою кошку.
Больше мне вам нечего сказать.
Присутствующие недовольно загудели.
–
Когда вы вернулись в Сеул, почему сразу не направились в воинскую
часть?
–
Потому что в это время официально находилась в отпуске. В храме я
не слушала радио, не смотрела телевизор, не читала новости поэтому
не знала о провокации северян. Когда моя онни привезла меня в Сеул,
мы первым делом поехали в больницу к моей больной маме.
Интересоваться последними новостями у меня не было ни времени, ни
желания. Родную часть я собиралась посетить, как только полностью
приду в себя после перенесенного приступа. И так бы и сделала, если
бы перед этим меня не арестовала полиция.
– Вы
утверждаете, что вас осудили несправедливо?
– Не
только несправедливо, но и незаконно. Во-первых, – закрытое
слушанье. Виденное ли дело, для открытого суда я еще
несовершеннолетняя девочка, а то, что причина этого самого суда
было то, что я, по объективной причине, опоздала туда, где
несовершеннолетним девочкам с расшатанной психикой не должны
находится по определению, это значит нормально!!? – свою больную
психику Юна упомянула для того, чтобы после оправдательного
приговора ее сразу же с почестями демобилизовали по болезни. – Идем
дальше, мне не предоставили права выбрать защитника, выделенный
судом адвокат, для моей защиты не сделал буквально ничего. Не был
опрошен ни один свидетель, даже меня опрашивать не посчитали
нужным. Меня просто поставили перед фактом что я осуждена, и
поинтересовались, признаю ли я свою вину. Я не признала и не
собираюсь признавать. Я не буду просить помилование, как это
предлагает представитель нашего президента, госпожа Чо СунСиль.
Своих поклонников я призываю не подписываться под обращением с
просьбой меня помиловать. Меня не за что миловать, потому что я не
виновна. Это был не суд, а уголовное преступление, совершенное по
предварительному сговору группой лиц с целью похищении
несовершеннолетней девушки и ее носильного удержания в неволе. И
все это с использованием служебного положения. Кроме того, я
обвиняю этих судей в оскорблении чести боевого офицера, пролившего
кровь за свою страну. Я буду требовать для каждого из них минимум
десять лет каторги, а для организатора и заказчика пожизненного
заключения.