– Посмотрим, – сказала я и перевела взгляд на своих подопечных. Они уже достигли крыльца и торопливо курили одну сигарету на двоих.
– Кончай курить! – прикрикнула я на них.
Сашка, сделав судорожную затяжку, передал окурок Гришке. Тот обжег пальцы и выронил «бычок» на асфальт.
– Поднять «бычок»! Отправить по назначению! – приказала я.
Гришка поднял курившийся сизым дымком окурок и с сожалением пульнул его в урну.
– Мария Владимировна, – он льстиво улыбнулся, – может, решим все полюбовно? Мы вон с Шуриком все осознали. Надо будет, в дружину твою вступим. И с пьянкой, вот те крест, – он быстро перекрестился, – в один миг завяжем!
Я покачала головой:
– Мне ваши клятвы уже поперек горла…
Я не успела сказать все, что полагается в таком случае, так как дверь, возле которой топтались незадачливые герои криминальной сводки, внезапно распахнулась. Из нее вылетел чрезвычайно взволнованный Борис. Должно быть, случилось нечто из ряда вон. На ходу он натянул форменную фуражку, а под кителем я заметила оперативную кобуру. За ним выскочили двое оперативников в таком же возбужденном состоянии. Гришка и Сашка вовремя отпрянули в сторону. Я же слегка запоздала, и коллеги едва не смели меня с крыльца. Летевший последним грубо пихнул меня, выругался сквозь зубы и на рысях ломанулся к служебной машине, подкатившей к «Волге».
Я пошатнулась, ухватилась за перила и оглянулась. Садовников в эту минуту вылез из своего автомобиля и что-то быстро говорил выбежавшим вслед за ним операм. Они успели забраться во вторую машину и, высунув головы в окна, с нетерпением выслушивали инструктаж начальства. Скорее всего, я права: в воскресенье почти весь состав нашего уголовного розыска редко переводят в боевую готовность. Разве уж какое ЧП.
То ли почувствовав мой взгляд, то ли по какой другой причине, Борис глянул в сторону РОВД. Понятное дело, он сразу определил, что я уставилась на него. В его глазах промелькнуло недовольство. Он скривился, точно я поймала его на чем-то нехорошем, и нырнул в «Волгу».
Настроение снова испортилось. И с какого перепуга мне вздумалось глазеть. Теперь будет думать, что я специально путаюсь под ногами, а у меня и в мыслях нет. Наоборот, постоянно борюсь с желанием увидеть его.
На долю секунды мне стало неприятно, что мой вид вызывает у него отвращение. Будь мы один на один, я бы нашлась, что сказать. Но такой случай вряд ли представится, поэтому я молча проглотила обиду и открыла дверь, пропустив вперед Сашку и Гришку. Правда, переступив порог, с трудом перевела дыхание: оказывается, поймав взгляд Бориса, я забыла, что нужно дышать. От неожиданности всякое бывает.