– Ну, что нахмурилась? Мощин не боишься, красивая?
– А стрельба-то мне зачем? – вовсе не о том, о чём на самом деле хотелось спросить, спросила я.
– Чтобы было, – ответил Рэйху, и тут же велел:
– Ну, всё. Беги уже. Насчет обеда распорядись и гуляй. Попроси Роя, он тебе поместье покажет... Завтра в девять утра жду.
Я вышла из спальни и, глянув на услужливо подскочившего ко мне старшего раба, сообщила:
– Хозяин велел распорядиться насчет обеда и по поместью погулять.
Рой кивнул и вдруг улыбнулся.
– Что?
– Если позволите заметить, хозяйка... Он тоже не хочет, чтобы мы слушали его желания.
Надо же... Я с удивлением посмотрела на закрытую дверь в спальню Рэйху. А я думала, что это только я такая, с придурью. Ведь рабы за то и ценятся так высоко, что с полувзгляда понимают тех, к кому их привязали магическими путами.
– А ты точно не читаешь? – подозрительно сощурилась я, и раб искренне ответил:
– Иногда не нужно особых умений, чтобы понять, чего хочет твой хозяин. Например, сейчас я вижу, что вы совсем не хотите гулять по Двору и осматривать поместье.
Я вскинула бровь.
– А чего же я, по-твоему, хочу?
– Возможно, пройти в голубую столовую, где для вас накрыли столик с холодными закусками...
О-о-о! Желудок издал печальный до неприличия звук, и я сглотнула. Рой же, внезапно утратив весёлое расположение духа, скроил страшно трагическую мину и горестно признался:
– К сожалению, горячего раньше шести не будет, так что...
Клянусь, бедняга чуть не плакал из-за того, что бедная я без горяченького осталась! И так мне его жалко стало, до невозможности прямо!
– Да ладно, – я беззаботно рассмеялась. – С нашей Нийной мы без горячего, бывало, по три дня обходились... Сам себя не накормишь – никто не накормит. Зато я на костре такую юшку варить научилась – пальчики оближешь... Вот я тебя как-нибудь с собой на рыбалку возьму, сам увидишь.
– Конечно, хозяйка, – скорбно кивнул Рой и открыл передо мной двери голубой столовой.
Надо сказать, что в тот день я поместье так и не посмотрела, налопалась до отвала, еле до своей комнаты доползла, и, как была, в платье рухнула на кровать, проспав и обед, и ужин, если он был – интересно, во сколько они тут ужинают, если обед в шесть вечера подают?
Где-то среди ночи я сквозь сон почувствовала, как чья-то рука провела по моим волосам, легонько коснулась горячей со сна щеки, а затем до моих ушей долетел короткий разговор: