– Ты не понимаешь, Юфий, – как можно более мягко возразила я.
– С меня старший братка голову снимет, если с вами что-то случится, – проворчал раб, вырывая у меня из руку сумку. Ох, вернулся бы он живым и здоровым, чтобы её снять...
– Он вернётся, – тут же заверили меня. – А за воротами следят, вы не сможете пройти незамеченной. Мы с братками вас своим путем проведём. Вам ведь в Ратушу?
– Я ведь запретила слушать мои мысли! – сквозь слёзы пробормотала я.
– А Рой и не слушает никогда, – Юфий пожал плечами. – И перчатки наденьте. Сегодня морозная ночь, а у вас кожа нежная, немедля цыпки схватятся.
Пришлось надеть перчатки, шапку и коротенькую шубку, и только после этого мне, окружённой пятью рабами, позволили покинуть дом.
Я не оглядывалась. Торопливо шла по вытоптанной между высоченными сугробами тропинке и смотрела в спину шагавшего впереди раба. По словам Юфия, за домом следили со дня смерти Рэйху, но только вчера утром вокруг него выставили караул.
– А почему вы мне сразу об этом не сказали? – возмутилась я.
– Братка Рой не велел вас расстраивать.
Бездна его задери, этого Роя!
– А караул? Они что же, никого не оставили охранять калитку для слуг?
Юфий отвел глаза и нехотя ответил:
– Да был тут... один.
Морги... Мне стало страшно. До меня только сейчас стало доходить, что сегодняшней ночью решится не только моя судьба. Только что мои рабы избавились – возможно, даже убили! – одного из соглядатаев. Сколько судеб они изменили ради меня? Одну? Больше? Были ли у него жена и дети? Родители, сёстры?.. А ведь он не единственный, кто пострадал из-за меня. К утру изменятся судьбы всех слуг и дворовых Двора Куули и, что самое печальное, скорее всего, не в лучшую сторону.
Я остановилась и всё-таки оглянулась на чернеющую за спиной махину дома. Тёмная фигурка на фоне окна моей спальни – Лийэна. Свет на кухне. На стайне...
– Хозяйка?
Рывком сдёрнула перчатку с правой руки, сняла кольцо с безымянного пальца – подарок Рэйху на свадьбу, когда-то символ хозяйки, теперь печать вдовы, последняя печать, которую не нужно заверять у Наместника и освещать в Светильне. Та защита, которая не позволяла кому бы то ни было посягнуть на свободу вдовы, вновь выдать замуж против её воли или лишить всего. В борьбе против Наместника мне это мало поможет, а вот справиться с местными желающими поживиться за счёт чужого горя я смогу.