— Когда
ты собираешься ехать к моему брату, Бретей? — вернулся к насущным
делам будущий король. — Хотелось бы поскорее покончить со всеми
препятствиями к коронации.
— Как
только закончу дела в Антверпене, ваше величество, — Александр
решил, что титуловать принца уже как короля в данной ситуации было
правильно. Тем более что с точки зрения Франсуа выехать во Францию
ему стоило уже завтра.
— А что у
тебя за дела в Антверпене? — Франсуа был, по меньшей мере, не глуп
и знал, какие задавать вопросы.
— Карты,
сир, у нас проблемы с картами, — отозвался рувард и генерал. — Они
хороши для того, чтобы повесить их на стену в кабинете принца, а
потом радоваться обширности находящихся под его властью земель. Но
они совершенно не годятся для ведения войны — слишком
приблизительны и неточны, — Александр сказал эти слова, как
припечатал. — К счастью, я нашел подходящего парня, из которого
можно сделать топографа, но его еще учить и учить, — добавил
Александр, давая понять, что радоваться рано. — Я преподал ему
основы, но у меня нет времени для должного обучения парнишки, ему
нужны другие учителя. Хорошо хоть в Антверпене такие люди
есть.
— И когда
ты отправишься в Антверпен? — уже по-деловому поинтересовался
принц.
— Завтра
с рассветом, сир, мальчишка уже здесь.
— Тогда
вечером представишь его мне, — распорядился Франсуа. — Должен же я
посмотреть на нашу надежду.
Представление состоялось после ужина и прошло без
каких-либо неприятных сюрпризов. Франсуа, еще не успевший понять,
как свободно держатся горожане Низинных земель, и не знавший, что
приставка «ван» далеко не всегда признак дворянина, с интересом
расспрашивал Ларса, а потом вполголоса посоветовал Александру дать
«юному шевалье» патент лейтенанта. «После того, как он пройдет
обучение», — добавил принц. Именно это генерал и собирался делать,
так что только поклонился его высочеству, присовокупив, что
непременно выполнит его приказ.
А с
рассветом, пока Франсуа и большая часть представителей Штатов еще
спали, генерал де Бретей и будущий лейтенант ван Бик отправились в
путь. Путешествие ожидалось не такое уж и дальнее, дороги
основательно подсохли, и потому путники могли погрузиться в свои
мысли, более не тратя все силы на то, чтобы просто переставлять
ноги. Александр размышлял, как лучше провести беседу с Плантеном,
юный Ларс был исполнен самых радостных надежд, а солдаты
сопровождения просто выполняли свой долг, мечтая о радостях
большого города.