— Вот только не делай такое кислое лицо, Люка!
— Арнетта Бремер даже ногой притопнула, глянув на
скривившегося в болезненной гримасе сына. — Ты говоришь, что
возмущен ложью Джеммы, которая, может, и не ложь вовсе, зато теперь
открыто врешь мне сам! «Нет», понимаешь ли! Я же вижу, как ты эту
девушку обнюхивать всякий раз принимаешься! Давно бы уже начал
ухаживать за ней: подарочек небольшой, ни к чему не обязывающий,
театр, ресторан, наконец. Твой отец, пусть земля ему будет пухом,
за мной так красиво ухаживал, так красиво… — Арнетта выудила
из своей неизменной сумки платочек с вышитой монограммой и
аккуратно приложила его к краешку правого глаза.
Люка внутренне заскулил: «Единый бог, вот только не это! Только
пусть она не включает свою слезодавилку!» Но Арнетта ее все-таки
включила, и дело предсказуемо кончилось тем, что Люка и сам плевал
«в баночку», и позволил взять пробы слюны у спящих малышей, после
чего все это аккуратно отправилось в явно заранее приготовленные
для этого стерильные пакетики.
Глянув на них и как-то сразу поняв, что Арнетта Бремер ни
секунды не сомневалась в том, что сумеет добиться от сына всего,
что захочет, Люка загрустил окончательно и во избежание нового
приступа плохо контролируемой злости на родительницу перенес свое
внимание на мирно спавших детей. Их нежные мордашки, носики-кнопки
и маленькие ручки неизменно приводили его в благостное
состояние.
И даже мысль о том, что дети чужие, что Джемма нагло врет по
поводу того, кто является их настоящим отцом, не убивала нежность к
малышам в душе Люка. Эти невинные создания не могли отвечать за
поступки своей скользкой мамаши-лгуньи…
Язык так и чесался назвать девицу еще и развратной («Нагуляла
где-то, а теперь...»), но совесть не позволяла. Просто потому, что
посреди всех этих размышлений гнилым зубом торчало напоминание о
том, что не Джемма вешалась на Люка, а, наоборот, он сам кинулся на
нее. Кинулся и… Люка затряс головой и попытался заставить себя
опять думать только о детях.
Вот, кстати, тоже вопрос: как невысокая, худощавая и вообще
немного мужиковатая из-за сильного, даже местами мускулистого тела
и резкого, слишком прямолинейного поведения Джемма умудрилась
произвести на свет сразу троих детей? Сколько добропорядочных
женщин страдали оттого, что не могли подарить своим мужьям
потомство? А тут — сразу трое!