женщина. Если станет выбор: я или мафия, глупо надеяться,
на какой-то иной исход…
Но мне нравится, как мы заметно сблизились с того, момента, как
я валялась несколько дней с температурой. Мы видимся не часто, но
это всегда так душевно и уютно, что мое сердце тает каждый раз.
Ежедневные звонки Джованни сменились на видеоконференции втроем.
Частенько они звонили со своих тренировок, когда оставались вдвоем,
и я следила за их боями.
С Эштоном и Клио отношения тоже потихоньку наладились. Не
сказать, что они были такими уж ужасными или плохими, но они были
незнакомцами, которых нельзя было втягивать в дела мафии. Наше
общение мне пришлось по душе, и вот мы уже чуть ли не каждый день
вместе обедаем, а иногда и завтракаем. Мы свободно общались на
самые разные темы, словно это было само собой разумеющимся, словно
мы были друзьями.
Конте был для меня не чужим человеком. Явно не чужим.
Он вырос вместе со мной. В мире, полном боли, слез, смертей.
Буквально с младенчества мы видели кровь, купались в ней. Связанные
тайнами мы просто не могли не доверять друг другу. Естественно, я
верила ему не больше, чем братьям. Просто не могла…
С Клио все продвигалось немного медленнее. Она была обычной
девушкой, не знающей о тьме, в которой я купалась. Той, кого нельзя
было втягивать ни в коем случае. И контакт с ней означал риск. В
какой-то момент она просто застала меня врасплох, назвав своей
подругой. Так просто. Так легко. Мы не знали друг о друге даже
большей части. Только болтали за обедом о всякой ерунде, а она уже
дала мне статус своей подруги…
Иногда к нам на обеде подсаживались близнецы Пол. Инициатива в
основном исходила от Дэвида. Он, не унимаясь, болтал о моей машине,
выражал восхищение и уважение. Порой его посещали идеи модификации
моей машины, и он любезно делился ими за ланчем. Частенько в ответ
на это Клио делала колкие замечания, и Дэв тут же переключался на
нее, начиная флиртовать. Питер молча качал головой и
трапезничал.
Через пару дней после моей гонки в местной арт-галерее появилась
неизвестная работа. Огромный холст с багровыми, кроваво-красными
потеками, мазками, следами ладоней. Где-то прорисовывался профиль
человека. От всей это картины буквально исходила энергетика ужаса,
боли, агрессии, решительности.
Работники галереи обнаружили ее внутри помещения, завернутую в
крафтовую бумагу с мелкой пометкой: