- Эй!
Женька машинально остановилась. У неё вообще будто в крови была
привычка слушаться, которая, кажется, сильно не нравилась маме даже
в детстве.
В витой беседке, покрытой лазурной краской и навевающей мысли о
симпатичной птичьей клетке, стоял Лев – вожатый восьмого отряда.
Сначала Женька радостно подумала, что обращался он не к ней
собралась было дёрнуться дальше. Но его внимательные, тёмные глаза
устремлялись прямо она неё, а в округе ни души.
Дураков не было шляться под вполне осязаемым уже дождём –
тяжёлые капли противно шлёпали по лицу, бухали в голову и холодом
оставались на желтой футболке, оставляя после себя большие круги на
ткани – словно следы пуль.
- Куда это ты? Дождь уже вовсю… Иди сюда.
И Женя… пошла.
Не потому, что боялась растаять. Просто когда кто-то взрослый
приводил какие-то аргументы, Женьке автоматически хотелось с ними
согласиться. А под дождём действительно ходить нельзя – можно и
простыть.
Она пошла по направлению к беседке. По мере приближения лазурная
краска переставала казаться ровной, а сама конструкция беседки
ажурной. То тут, то там проступали облупившиеся плеши, а кривизна
деревяшек отдавала общей небрежностью.
Лев стоял, упираясь локтем в беседочный угол выше головы. Ноги
его образовывали диагональ с телом, скрестившись стопами к нижнем
углу. Лев надёжно перекрывал вход в беседку, одновременно
демонстрируя весьма атлетичную фигуру – он-то со спортом дружил и
вообще учился на физрука. Хоть в «Юннате» и не особо стремился к
педагогической работе.
Женька остановилась, не доходя пары шагов до порога беседки.
Дождь уже рисковал перерасти в ливень. Разочарованно подумала, что
уже в любом случае не догонит Максима. И подняла на Льва взгляд со
следами раздражения.
Тот, не спуская с лица лёгкой улыбки, окинул её взглядом сверху
вниз. А когда встретился глазами, его брови заметно дёрнулись
вверх.
Он оттолкнул себя от деревянной конструкции, становясь ровно.
Женя ожидала, что он сейчас сделает шаг назад – всё-таки не мокнуть
же перед беседкой до конца дождя. Но Лев вдруг протянул ей свою
большую раскрытую ладонь с очень чётко очерченными линиями
судьбы.
В первую секунду она не поняла, что Лев хочет у неё забрать. А
потом в голове всплыл образ.
Что-то вроде книжного Петербурга с его вечными дождями и
туманами. Большая карета, в дверях которой появляется дама в
бархатном платье и муфточкой на уровне груди. У кареты стоит
джентльмен в высокой шляпе цилиндром и, протянув руку, ждёт, пока
дама её примет.